Как же меня угораздило так попасть? Зачем я вообще связался с малолеткой, с нервной задёрганной малолеткой?
Нет, никакая она не малолетка.
Она охренительная, классная, умная, взбалмошная, себе на уме юная женщина. Безумно сексуальная женщина, от которой мне сносит крышу.
И эта женщина живёт у меня дома, а я не могу дотронуться до неё и пальцем.
Да, я точно попал. Попал в Катастрофу. И, похоже, в здравом рассудке мне из неё не выбраться.
Виски то ли начало действовать, голова стала тяжёлой, а место возбуждения и злости заняла тревога.
Послушалась ли меня Катастрофа и пошла домой, как подобает правильной девочке, или взъерепенилась? Не дай бог снова умотает к тому поганцу. Хотя это вряд ли, сегодня она совсем не горела желанием куда-то с ним идти.
Как же славно было разворотить ему хлебало. Жаль, он даже не сопротивлялся, я бы с удовольствием навалял ему больше. Но лежащего бить совсем не спортивно.
Краем глаза я видел мигающий огонёк на телефоне. Наверняка это от неё, но пока что я не хотел смотреть. Если там опять несуразные обвинения, я же разнесу тут всё от бессильной злости. Остыну — тогда посмотрю.
Я заказал ещё виски, на этот раз с колой, и эту порцию уже решил пить медленнее. Мне ещё домой возвращаться, а пьяное вождение — это не гуд. Не когда под тобой железный конь, выдающий триста километров в час.
Меня слегка повело, поэтому, когда ко мне подсели две совершенно незнакомые девицы, я оценил их на неплохие баллы. Обе блондинки примерно моих лет, явно нацеленные на развлечения.
— Привет, — сказала одна, в жёлтом платье и приталенной кожаной курточке. — Это что у тебя, шлем?
— Мотоциклист? — спросила, хихикая, вторая, с начёсом и густо накрашенными алой помадой губами. Эти губы напомнили мне Королеву, и я поморщился. — А на мотике покатаешь?
— Могу и не на мотике, — ответил я ей, ухмыляясь.
Марк Реутов страдает из-за бабы? Ну так клин выбивают клином, известное дело.
— Что пить будете, девушки?
Санька
Дома меня встретил мурлыкающий и бодающийся Рысь. Марк звал его Мордой, но, на мой вкус, это имя не очень ему подходило. Я села прямо там, в прихожей, и, обнимая и наглаживая его, вдоволь наревелась.
Куда Марк вообще уехал? Будет гонять по городу, пока не влетит в столб или в отбойник? Я же не переживу, если он, как папа, попадёт в аварию. Это будет только из-за меня. Из-за того, что меня снова переклинило. Подумаешь, поцеловал! Я сама этого хотела. А потом вдруг вспомнила какую-то ерундень.
Подумаешь, даже если бы мы и переспали. Это ведь не значит, что он выгнал бы меня из дома. Но я почему-то решила, что это будет бесповоротный конец.