Это еще кто?
— Войдите, — сказала я и в следующую минуту почти пожалела об этом. В комнату зашла Тамара. Великий знаток человеческих отношений. Если честно, я бы предпочла с ней общаться как можно меньше. Не знаю почему, но такое бывает. Вроде бы и приятный человек, и ни одной причины относиться к нему плохо нет. А вот не нравится — и все тут.
— Катенька, дорогая, я слышала, что с вами случилось, — она говорила со мной так, будто бы мы сто лет знакомы, и у нее нет человека ближе. — Вы в порядке?
Я с улыбкой кивнула на ногу:
— Не очень… Видимо, презентацию придется пропустить. Очень жаль.
Мне действительно было очень жаль. И очень тревожно за Максима Геннадьевича.
— О, жалеть не о чем, — с улыбкой протянула Тамара, — там будет невероятно скучно. Я бы сама с удовольствием сломала ногу, лишь бы туда не ходить.
Девушка бросила взгляд на Максима, и я почему-то ужасно обрадовалась, что не оставила его здесь сидеть в одних обтягивающих шортах, а отправила переодеваться. Хотя, казалось бы, какая мне разница?
— Вам помочь?
Она с улыбкой взяла галстук из рук Максима и, не дожидаясь ответа, стала завязывать узел.
И снова мне это не понравилось. Зачем она вообще пришла. Для чего крутится возле нас? Что вынюхивает?
Но Макс, кажется, от ее внимания к своей персоне был в полном восторге. Он сиял как начищенный самовар. А Тамара, покончив с галстуком, огладила лацканы его пиджака, смахнув невидимую пылинку.
Она делала все то, что должна была делать я! И теперь получалось, что я не так уж и необходима! Могу спокойно валяться на диванчике — никому от этого ни холодно ни жарко.
Я хотела, чтобы она исчезла. Прямо сейчас. И она словно услышала мои мысли. Посмотрела на меня сочувствующим взглядом:
— Если что-то потребуется — зовите обслугу. Не скучайте, — затем перевела взгляд на Максима: — Скоро презентация начнется. Увидимся там.
И с загадочной улыбкой она покинула номер.
Ну и что все это значит? Зачем она приходила?
Максима Геннадьевича такого рода вопросы, похоже, не волновали. Он раз пять спросил у меня, не нужно ли мне чего, ушел в свою комнату и вернулся с еще одной подушкой. Снова уточнил: вдруг за эти две минуты мне что-то все-таки стало нужно? Проверил, работает ли гостиничный телефон, дотягиваюсь ли я до него.
И только после этого наконец ушел.
Я дождалась, когда за ним закроется дверь, и с силой швырнула в стену ненавистную подушку. Легче от этого, увы, не стало. Где-то там, на презентации, происходило что-то важное. Плелись интриги, велись разговоры, принимались решения. А я из-за одного неверного шага осталась на обочине…