Я закончила только поздно вечером, отпустила последних рабочих и задержалась в кабинете босса. Завтра сюда привезут оргтехнику, приедут наладчики с сейфом, а уже послезавтра всё зашумит и заработает.
Несколько минут вечерней тишины. Окинуть взглядом красоту, к созданию которой я приложила руку. Почувствовать, что всё это было не зря. С гордостью поставить мысленную галочку: я сделала всё, что могла, и сделала идеально.
Я вышла в коридор, взяла кофе из автомата и снова вернулась в пустой кабинет босса. Интересно, как это всё будет выглядеть с его точки зрения? Я прошла к столу, уселась в его кресло и обвела кабинет взглядом. По-моему, идеально. Уютно и тепло. Но всё же и строгость линий присутствует, не позволяя чувствовать себя совсем уж как дома. «Ты справилась, Шер!» – и я отсалютовала сама себе стаканчиком с кофе.
И в этот момент дверь отворилась. На пороге стоял он, мистер Бейкер. Человек, встречи с которым я хотела избежать. Человек, от которого я пыталась скрыться. Человек, от которого не могла отвести взгляда…
– Здравствуй, Шер.
Он в несколько шагов пересёк кабинет и вытащил меня из кресла, расплескав кофе. Нетерпеливо выдернул пустой стаканчик у меня из рук, бросил на пол. Секунда – и я оказалась прижата к крепкому мужскому телу, не успев не то что отскочить на безопасное расстояние, а даже подумать об этом. Я уперлась было ладонями в грудь, пытаясь высвободиться, но тут же притихла. Все равно это было бесполезно. И бессмысленно… Легче сдвинуть с места шкаф в его кабинете, чем разомкнуть стальной капкан сильных и теплых рук, в котором к тому же так комфортно и приятно стоять. Очень приятно… С ума сойти, как приятно…
– Так и думал, что ты будешь здесь. Надеялся, летел из аэропорта – и… И ты здесь!
Слова долетали словно сквозь вату. Да и как их расслышишь, если шумит в ушах, а голова кружится, кружится… И все оттого, что по щеке скользит его горячее дыхание, и всю меня будто окутывает еле уловимый запах теплой чистой кожи, горьковато-сладкого сандала и уличной свежести. Все кости стали мягкими, и тают, тают… И мысли тают, одна осталась: если я сейчас же не очнусь, не возьму себя в руки, то…
– Ты себе не представляешь, как я соскучился, – он посмотрел мне в глаза, и последняя мысль испарилась, не дозвучав до конца.
Я утонула в его жадном взгляде, в бездонной притягательной глубине, где жарко полыхало что-то. Отчетный жар мгновенно прокатился волной по телу, сладким колючим холодком просквозило по позвоночнику. В висках застучало, поплывший разум из последних сил пытался пробиться сквозь пьяный дурман. Нельзя! Невозможно! Нельзя! Но только кого я обманывала? С того момента, как он прижал меня к себе, я уже ничего не могла решать. И думать не могла. А, наверное, следовало бы подумать… Подумать о том, что я делаю и о том, что будет потом. Но сейчас не существовало никакого «потом». Было только здесь и сейчас – и я не могла, не могла думать. И сопротивляться. Только плыть по течению, позволяя ему делать со мной все, что захочет… Все, что захочет… От этой мысли сладко екнуло где-то внутри, низ живота свело томительным спазмом.