— Льет как из ведра! — восклицает он, опуская ящик на прилавок. — Вот! Мускатный орех и тмин. Я взял еще немного белого бадьяна, он почти закончился.
— Как на складе?
— Холодно. И сыро, но, когда так льет, ничего не поделаешь.
— Влажность пряностям во вред, — вздыхает Паоло. — Потом пойдешь с Доменико, поднимете наверх мешки и подоткнете двери бумагой.
Молодой человек кивает, исчезает в чулане. Они убрали занавеску и поставили дверь, перекрасили ставни.
И это не единственное изменение.
В лавке становится тесно.
Паоло и Иньяцио арендовали склад на виа Матерассаи в районе Кастелламмаре. Там они держат товары, прибывающие со всего Средиземноморья. Это правильный ход, ведь теперь у них покупают травы и пряности другие торговцы.
Он зовет Микеле.
— К вашим услугам, дон Паоло.
— Я ухожу. Иньяцио задерживается. Думаю, с таможней возникли проблемы. Присмотри за лавкой.
Дождь, холодный, неприветливый, вызывает озноб. Паоло пересекает площадь Сан-Джакомо, смотрит на свой дом: сквозь ставни просачивается полоска просвета. Должно быть, Джузеппина стряпает.
И Винченцо…
Винченцо — умный ребенок. По вечерам Паоло наблюдает, как Виктория играет с малышом или как Иньяцио показывает племянникам буквы алфавита.
Паоло видит, как жена подходит к двери, чтобы выплеснуть из таза грязную воду. Она не могла не заметить его, это очевидно, но даже не помахала ему рукой.
Втянув голову в плечи, он идет быстрым шагом к палаццо Стери. Джузеппина никогда не любила его. Он знает, что это так, но не переживает: он занят своим делом. Плавает за товаром, работает в лавке — так проходят его дни.
Лишь иногда ему нестерпимо хочется нежного объятия, чтобы уснуть в тепле и ласке.
* * *
Джузеппина с грохотом закрывает дверь. Мимо дома проходил Паоло, она его видела.
Кто знает, куда он направляется.
Она чувствует, как сжимается грудь.
На сердце темно, говорили в Баньяре.
У нее на сердце темно. Она ненавидит этот дом. Ненавидит этот город, эту сырость. Всю зиму и в дождь приходится закрывать окна и зажигать светильники.
И сегодня что за день! Ей нездоровится, пришлось остаться в постели, хорошо, что Виктория помогает с домашними делами.
Джузеппина беременна.
Уже несколько дней, как она в этом уверена. Красных дней не было, и грудь болит.
Не хватало родить еще одного ребенка здесь, в Палермо, в мрачном доме, без света.
Нужно сказать Паоло, думает она. Но не знает, ни как, ни когда это сделать.
Сказать правду? А хочет ли она этого?
Паоло она не доверяет. Скорее, робеет при нем и даже боится. Иногда благоговейное уважение, которое жена должна испытывать к мужу, превращается в жгучую злобу, в лезвие ножа, впивающееся ей в живот. Его ребенок? Еще один?