Но теперь можно ей сказать, что я их видел, они были рады встрече, вели себя застенчиво и несмело, но были довольны. Это – наша личная мыльная опера, о которой больше никто не знает.
Они уже ушли, оба скрылись из виду. Я снова открываю газету и мерзну. Я всегда дышу свежим воздухом после долгой работы в автобусе.
Пишут, на этой неделе будет снегопад, и, говорят, самый сильный за многие годы. Надеюсь, занятия отменят: ненавижу ездить по сугробам. Хотите, зовите меня плохим водителем, хотите – трусом, но я считаю, что в такую плохую погоду на дорогах не должно быть никого.
Кейси (друг Гейба)
Я проскальзываю в лифт общежития Гейба, не позвонив ему заранее, и нажимаю кнопку девятого этажа. Прохожу по коридору и стучу в дверь, надеясь, что он в комнате.
– Привет, – говорит он, открывая дверь.
– Идет снег.
– Знаю.
– Мы собрались играть в футбол или что-то типа того, и я пришел только затем, чтобы вытащить тебя на улицу.
Он закатывает левый рукав и показывает марлю на локте.
– Что случилось?
– Мне в выходные вытаскивали штифты. Ты меня хоть когда-нибудь слушаешь?
– Наверно, нет, – признаюсь. – Значит, совсем не сможешь выйти?
Он закатывает глаза:
– Выйти я могу, но играть в футбол со швами на ведущей руке не стоит.
– Тогда будешь в группе поддержки. Я слышал, возможно, там будет Лия, – говорит:
Он сначала оживляется, но затем хмурится.
– Пойду, поищу бинты.
Захожу в его крохотную комнатушку. Наверно, ее строили для монахов: в ней едва помещаются стандартная общежитская кровать, стол и шкаф. Пока он переодевается, разглядываю фотографии, которые он прикрепил на пробковую доску.
Он надевает спортивные штаны и бейсбольный свитшот времен старшей школы – и вот он готов идти.
– Я намотал бинты в несколько слоев, а вокруг локтя еще положил дополнительную подкладку.
– Где собираешься жить в следующем году? Ты об этом думал? – спрашиваю я.
Он пожимает плечами и натягивает лыжную куртку.
– Наверно, снова здесь. Не знаю, получится ли, но так приятно, что мне дали право вернуть часть потерянной стипендии. Да и меня устраивает это место.
– Если не получится, все равно у нас кто-нибудь съедет. Сможешь подселиться ко мне или к Сэму.
– После окончания ты останешься здесь?
– Не знаю, скорее всего. Мы будем держать тебя в курсе.
– Это ведь так дорого, – бормочет он.
– Ты еще слишком молод, чтобы так беспокоиться о деньгах.
Гейб смеется, натягивает перчатки и сует шапку в карман.
– Ладно, идем.
– Прости, что позабыл о твоем локте, – говорю, когда мы входим в лифт.
– Ничего страшного.
– Сейчас болит?
Он пожимает плечами.