Ты богиня танцующей страсти,
Ты буря безконечной ласки,
Луч света в темные часы ненастья,
И сердце не может тебя позабыть.
Наташа, хочу с тобой дружить. Встретимся перед кинотеатром «Молодая гвардия» в 16 часов, показывают фильм с Бельмондо. Ты ведь любишь француские фильмы, мне так Диденко сказала. В.Х.
Наташа медленно разозлилась и наконец смяла бумагу. Но вскоре отошла. Ей случалось закатить матери истерику, трахнуть об пол и разбить посуду, а затем убежать к Насте, но, как правило, она не любила кого-либо обижать, может из опаски иметь неприятности, а может и вправду по доброте. Кроме того, когда-то она тайком засматривалась на Володю Ходькова, но тот не обращал на нее ни малейшего внимания, зато на переменах, бывало, зацепит локтем и, удивленно повернувшись, ляпнет: «Да чего ты, Балевская, под ногами путаешься?» И хотя ее покоробили грамматические ошибки, и шевельнулось позабытое недоумение, как можно писать слово Бог (и конечно Богиня) с маленькой буквы, Наташа не могла не оценить, по крайней мере, складности стишка. Поэтому она вырвала из тетради чистый лист и написала каллиграфическим почерком, избегая легкомысленных завиточков, которыми иногда украшала свои аккуратные буковки:
Вова, очень мило с твоей стороны пригласить меня в кино, но я вынуждена тебе отказать. Не сердись.
На секунду задумалась под объяснение учителем какой-то геометрической теоремы и с заколотившимся сердцем добавила:
Я люблю другого. Это взаимно и по-настоящему.
Она с восторгом уставилась на написанное. Мысли ее понеслись с опережающей свет скоростью к Нуми. «Где ты, милый мой, летаешь, какие чудеса высматриваешь для меня, дурочки влюбленной?» – пропело на душе у Наташи. Толчок в ребра вернул ее за парту. Девочка едва успела спрятать записку под тетрадь. Учитель прошел по проходу, отобрал у Пашки на последней парте постороннюю книгу и, сухо бросив ему: «Получишь у директора», – вернулся к доске. Наташа повернулась назад, изобразив на лице сочувствие. Пашка иногда выпрашивал у нее книги, причем возвращал их чистыми, с незагнутыми страницами и никогда не говорил: «Что за фигню ты читаешь!» – а просил еще что-нибудь в том же духе. За это Наташа принесла ему пару романов из серии «Проклятые короли» Мориса Дрюона.
Пашка растерянно ей улыбнулся и, храбрясь, махнул рукой. Он тоже хватал одни трояки, и на этой основе они с Наташей всегда демонстрировали друг другу поддержку. Но только и всего – за стенами школы они просто забывали о существовании друг друга. Урок возобновился, и Наташа поспешила завершить записку словами: