— Ты выпей! — подсказал ему Китайгородцев.
— Да, пожалуй, — выпил и не закусил. Развел руками. — В общем, то у одного поживу, то у другого… Но теперь уже всё, кредита нет, лавочка закрылась.
— Почему?
— По кочану, — проявил Шалыгин способность логически мыслить. — Понял?
— Не совсем.
— Им тоже надоедает, ты пойми. Ну, допустим, он холостяк, а всё равно ведь девушек к себе приводит. Правильно? А тут — я. А я ведь не девушка. Правильно?
— Правильно, — признал очевидное Анатолий.
— Ну, вот. Я бы тоже девушку привёл, предположим, но у меня ведь даже денег нет, чтобы вина купить. У меня — вот, посмотри… — Юра сбросил ботинок и продемонстрировал большой палец ноги, торчащий из рваного носка. И заныл: — Ты это видел? И кому я теперь нужен? Я куртку у мужика в самолёте почему взял? Потому что пальто уже дрянное… У меня вот тут рукав порван, и туда все время задувает. Пальто мне дали. Понимаешь? Друзья подарили. А хорошее разве подарят?
А рубашка эта подозрительная ещё в прошлый раз показалась Китайгородцеву великоватой для Юры.
— Послушай-ка! — сказал телохранитель. — Рубашечку вот эту тебе тоже подарили?
— Ну!
— Кто?
— Петруха. Я у него два дня ночевал. Перед отлётом. Он мне говорит — ну чего ты, мол, позориться будешь? А у меня рубашка действительно была никакая…
— Фамилия как?
— Чья фамилия?
— Петрухи этого.
— Тебе зачем?
— Это же он дал тебе деньги на билет? — наугад сказал Китайгородцев.
— Он.
— Понимаешь, мне Тапаев поручил деньги, которые ты взял на билет, отдать. Чтобы я расплатился, значит, с человеком, который тебе помог…
— Сука!
— Кто? — опешил Анатолий.
— Братишка мой ненаглядный! Он по мелочи все норовит помочь. Копейки вот эти за билет отдать — это он согласен, а когда я криком кричал, просил его с моими долгами разобраться — так он мне фигу с маслом показал! Ну я-то ладно, я ему — сводный брат. А Людка вот, к примеру, ему — родная. И что? И ничего! Ей он тоже фигу с маслом показал!
— А что — просила денег? — заинтересовался телохранитель.
— Ну!
— Она тоже по бизнесу?
— Ну, ты головой думай, Сибирь! По какому она бизнесу? Тут мужиков прессуют и колошматят как хотят, а ей-то с её здоровьем куда соваться? Просто она загибается, совсем уже доходягой стала…
— Болеет?
— Вот я и говорю, здоровья у неё — никакого.
— А Тапаев, значит, денег на операцию не даёт?
— Ей не нужна операция! Ей уже ничего не нужно. Только лекарства, чтобы протянуть ещё немного. Год, два, вряд ли больше… Но это нужно постоянно — чтобы лекарства дорогие, чтобы врачи, а врачи там не абы какие… там нужны настоящие специалисты! А им ты заплати, тогда они тобой будут заниматься, а без денег — знаешь ведь как? Вот, мол, вам телефон вашего участкового врача, к нему и обращайтесь. Людка и обращается. Видел, на кого стала похожа? Вот тебе и всё лечение!