Елизавете исполнилось сорок пять лет, и она скоренько стремилась народить своего ребеночка. У женщин в сорок пять лет ребеночек тоже нарождается, но уже сильно хуже. Елизавета получилась из таких женщин, у которых совсем плохо.
Из науки уже давно известно — прежде чем народить ребеночка, женщине надо ребеночка завязать.
У Елизаветы ребеночек никак не завязывался. Елизавета гладила Серковского и тут, и там тоже, а ничего.
По возрасту у Елизаветы начались сильные женские перебои. Елизавета не считала это за перебои, а считала, что это у Елизаветы завязался ребеночек. Елизавета ложилась в кровать и никуда не вставала, даже в уборную.
Елизавета звала к себе Фаину и наказывала, чтоб Фаина разговаривала с завязанным ребеночком.
В первый раз Фаина спросила у Елизаветы, почему будет разговаривать с ребеночком Фаина, а не Елизавета.
Елизавета объяснила, что Фаина еще не выросла и ребеночек не испугается голоса и вида.
Фаина сказала, что пускай Елизавета не переживает из-за своего голоса, что он немножечко писклявый, и из-за своего лица, что оно чуточку скривленное. Ребеночек еще никаких на свете людей не слышал и тем более не видел, потому ничего не испугается.
Елизавета из-за ребеночка была сильно хорошая и сказала, что Фаина еще не знает всей жизни. Ребеночек лежит у Елизаветы в животе, и ему хоть как, а неудобно смотреть на свою мать. А голос у Елизаветы прекрасный, как у знаменитой артистки пения, но от головы до живота доходит сильно тихонечко.
Фаина сказала Елизавете, что теперь все узнала про жизнь и будет говорить с ребеночком, сколько назначат.
Фаина рассказала ребеночку про зайчика и попугайчика и про арифметику — про сложение и вычитание.
На второй раз Фаина сразу села рядом с животом Елизаветы и опять рассказала, что уже рассказала прошлому ребеночку.
И на третий раз, и на четвертый, и на следующий.
После следующего Елизавета никуда не легла, а пошла с Фаиной в душ, чтоб смотреть.
Назло Фаине пустили душ из воды имени Шарко.
Вода выпустила из себя вниз толстые и тонюсенькие нитки, и они начали бить Фаину по чем попадало.
Фаина открыла рот, и туда забила вся на свете вода. Фаина, как уже давно привыкла, заплакала без голоса. И страх у Фаины стал сильно легче на вес.
Как раз на этот день страх стал легче, а вода стала тяжелей. Вода начала бить в самую нутрь Фаины и уже доставала до самого конца живота, а потом даже и еще дальше.
Из Фаины полились не только слезы, а и вода. Одно лилось наверху, а другое лилось нанизу. Фаине стало легко, как на двери.
Все это время Елизавета смотрела, как душ здоровит Фаину.