— Ты уверен, что он сказал именно это? — Скарпетта постаралась ничем не выдать своего внезапного волнения.
— Я что, похож на сказочника?
— А что за Христиан Христиан?
— Кто бы знал. Он говорил без всяких эмоций. Просто выдал текст и повесил трубку.
— Он назвал Люси по имени или…
— Я тебе передал все слово в слово, — перебил ее Марино. — У тебя ведь одна племянница? Значит, он имел в виду именно Люси. А «свин» может означать «святая инквизиция». Если брать по две первые буквы… Короче говоря, я связался с полицейским управлением Голливуда, и они попросили нас срочно заняться делом Джонни Свифта. Там еще какая-то хреновина с протоколами. То говорится, что он был застрелен в упор, то — что с некоторого расстояния. Уж что-нибудь одно, верно?
— Если был только один выстрел, то да. Возможно, неправильное толкование. Есть какие-нибудь версии относительно Христиан Христиан? Ты уверен, что это вообще человек?
— Ни в одной компьютерной базе мы такого не нашли.
— А почему ты говоришь мне об этом только сейчас? Я же всю неделю была здесь!
— Я был занят.
— Ты узнаешь о таком деле и два дня тянешь резину! — Скарпетта едва сохраняла ровный тон.
— Не тебе говорить об утаивании информации.
— А что такого я утаила? — озадаченно спросила она.
— Тебе следует быть осторожнее. Вот все, что я хочу сказать.
— Не надо говорить загадками! Это вряд ли поможет делу.
— Да, чуть не забыл! В Голливуде хотят знать мнение Бентона по этому поводу, — небрежно добавил Марино.
У него явно не получалось не демонстрировать своего отношения к Бентону Уэсли.
— Пусть к нему и обращаются. Я не могу отвечать за него.
— Они хотят, чтобы он разобрался с этим шизиком, Свином. Может, это просто розыгрыш. Правда, без записи ему придется попотеть. Все, что у нас есть, — это мои каракули вот на этом бумажном пакете.
Марино поднялся со стула, заполнив своей громоздкой фигурой все свободное пространство. В его присутствии Скарпетта всегда чувствовала себя какой-то мелкой. Забрав со стола свой модный шлем, он надел солнечные очки. За все время разговора он ни разу не посмотрел на нее, а теперь и вовсе спрятал глаза за темными стеклами. Что в них таится? Этого она так и не узнала.
— Я не откладывая займусь этим делом, — сказала Скарпетта, пока он шел к двери. — Если хочешь, можем пораскинуть мозгами вместе.
— Угу, — чуть качнул он головой.
— Только дома. Вечером. Придешь?
— Угу, — повторил он снова. — Во сколько?
— В семь.