Парнасский пересмешник. Новеллы из истории мировой культуры (Радаев) - страница 21
Эсфирь Лахманн была прототипом куртизанки Эстер в романе Бальзака «Блеск и нищета куртизанок».
Поговаривают, что тело де ла Паивы князь фон Доннерсмарк забальзамировал и хранил где-то у себя в доме, но это уже совсем другая история.
Все очень любят вспоминать историю, как Петр I подхватил на руки семилетнего Людовика XV. Этому событию даже поставили памятник в Петергофе, но оригинал украли во время войны, и вполне возможно, сейчас он в каком-нибудь приватном парке радует избранную публику.
Согласно старинному казусу дочери римских семейств должны были поддерживать домашний очаг из-за анатомии: мужчина мог загасить пламя, помочившись на него. Что бы мы делали с гендерными ролями и желаниями без Фрейда!
К слову о парках, лично мне, когда думаю о Луи XV, вспоминается его пансион со шлюхами, который назывался Олений парк – по месту нахождения. Людовик вообще был жуткий гуляка и постоянно изменял жене Марии Лещинской.
Но история с Оленьим парком особенно сальная. Это был такой пансион, куда дворяне свозили своих юных дочерей от 15 до 17 лет, а король с ними спал, пока они ему не надоедали. Людовик давал им щедрое приданое, чуть ли не десятки тысяч ливров, и их с удовольствием брали замуж. Не только из-за состояния, но и из-за чести быть с женщиной, которую выбрал король Франции. Даже не сомневайтесь, пансион был набит девицами самого разного происхождения, но вероятно, все больше бедного. Родители выстраивались в очередь, чтобы подложить дочерей под короля, многим даже приходилось отказывать.
Есть, кстати, интересные работы о бесчисленных внебрачных детях Людовика XV, в которых утверждается, что незаконных отпрысков у него может быть под тысячу.
Следует сказать, что в определенном смысле олень являлся символом мужской сексуальности. Например, в дневниках Толстого есть эпизод о его романе с яснополянской крестьянкой Аксиньей Базыкиной, этот роман был, естественно, до женитьбы, и по поводу этого романа Толстой записывает: «чувство не оленя, но мужа к жене».
Грустное и даже холодящее душу надгробие Алисы, восемнадцатилетней супруги английского аристократа Александра Дэнтона с запеленатым младенцем в ногах – женщина умерла при родах.
Надгробие Алисы, восемнадцатилетней супруги английского аристократа Александра Дэнтона с запеленатым младенцем в ногах
Изображение туго запеленатых младенцев очень характерно, начиная со средневековой живописи и графики. Туго пеленать означало свивать, то есть фактически поверх собственно пеленок ребенка туго стягивали полосками свивальника. Лев Толстой уверял, что у него сохранилась память о том, как его в младенчестве свивали, и какую он при этом чувствовал несвободу.