Парнасский пересмешник. Новеллы из истории мировой культуры (Радаев) - страница 33


Альберт Фитч Беллоиз. Разговор с пчелами. ок. 1882


О традициях почтительного уважения к пчелам пишет, например, Редьярд Киплинг в сказке «Пак с волшебных холмов»:

Слушайте пчел! Слушайте пчел!
Но пусть каждый из вас бы молчать предпочел,
Но все вы расскажите пчелам своим, —
Иначе мы меду совсем не дадим.
Перед венцом девица
Пусть к пчелам прибежит
Секретами делиться —
Весь улей зажужжит!
А не расскажет ничего —
Увянут, тише станут…
Вы не обманывайте пчел —
Вас пчелы не обманут.
О смерти, о рожденье,
О новостях страны,
О грусти, наслажденье —
Все пчелы знать должны.
Все, что хотите рассказать,
Им интересно будет.
Ведь пчелы любопытные,
Такие же, как люди.
Вы молнию не ждите
Среди осин сухих,
Вы пчел своих любите,
И не гневите их.
Ведь зажужжат и улетят,
Никто их не увидит…
Не обижайте пчел своих, —
Никто вас не обидит.
(перевод Усовой Галины Сергеевны)
Бычьи пчелы

Еще в XVIII веке в научных кругах и гораздо шире бытовало убеждение, что получить рой пчел можно довольно хитрым и инфернальным способом: убив взрослого быка ударом по голове, а потом закопав его в стоячем положении в землю по кончики рогов.

Свидетелями этой дикости могли быть, например, Ньютон и Бернулли.

После того как закопаешь быка по всем инструкциям, следовало через месяц спилить рога, торчащие из его могилы, и из свежих спилов должны были вылететь замечательные пчелы.

То есть в то время, когда уже были заложены основы классической механики и современной физической оптики, мало у кого вызывало сомнение, что в куске мяса сами по себе зарождаются червяки, из нильской грязи происходят полчища крыс, а осы могут появляться из навоза.

Подобный сюжет встречается и у Вергилия, в поэме «Георгики», где содержатся некоторые премудрости хозяйственного толка. В частности, поэт предлагает следующее:

Малое прежде всего, как раз подходящее к делу
Место находят; его ограничивают черепицей
Низенькой кровли, теснят стенами, в которых четыре
К солнцу наклонных окна, на четыре стороны света.
После теленка берут, чей уж выгнулся двухгодовалый
Рог. Противится он что есть сил, но ему затыкают
Ноздри, чтоб он не дышал. Под ударами он издыхает.
Кожа цела, но внутри загнивают отбитые части.
Труп оставляют, дверь заперев; под бока подстилают
Всяких зеленых ветвей, и чобра, и свежей лаванды.
Делают это, едва лишь Зефир задвигает волны,
Прежде, чем луг молодой запестреет цветами, и прежде,
Нежели к балке гнездо говорунья подвесит касатка.
В жидком составе костей размягченных тем временем крепнет
Жар, и вдруг существа, – их видеть одно удивленье! —
Лап сперва лишены, но уж крыльями шум издавая,