Торопливо подойдя к завороженно смотрящей на него девушке, Эйраниэль нежно коснулся приоткрытых в радостной улыбке губ:
– Я волновался. Ты вчера ничего не объяснила, – золотисто-янтарные глаза с тревогой обежали тонкие черты запрокинутого лица, ища малейшие признаки усталости или разочарования.
– Все хорошо, – обернувшись к друзьям и отступившему в сторону Кейриателю, Эля прижалась спиной к груди своего эльфа и объяснила: – Глава Релиан охотно согласился обучить меня магии исцеления. Этим мы и занимались всю ночь.
– Всю ночь? – Орандо нахмурился. – Ты выглядишь на удивление отдохнувшей.
– Целитель поил меня этим, – показав зажатый в кулаке фиал с чудесным снадобьем, Эля подняла глаза на Эрана, – а Аделард дал нам немного зелья с собой.
– Ты знаешь, что это? – с внутренним трепетом прикоснувшись к прозрачной, как слеза, склянке, спросил Хранитель.
– При всем желании не повторю его названия, – девушка смешно сморщилась, вспомнив непроизносимое слово, с легкостью слетевшее с губ Старейшины, – но его действие мне очень помогло.
– Это… – Эйраниэль почти без запинки выговорил по-прежнему незнакомое слово и, прочитав непонимание на лицах всех, кроме вздернувшего брови Кейра, пояснил: – Его готовят из цветущего в полнолуние горного синецвета. Во время войны растение почти полностью истребили, и теперь встретить этот удивительный цветок, на протяжении всей жизни, подобно природному накопителю, впитывающий энергию, до обидного сложно. Это бесценный дар, – сжав пальцы Эллии в кулак, Эран покачал головой, – я удивлен, что и Релиан, и Аделард так легко опустошили и без того скудные запасы.
– Не удивляйся, – бывший военачальник с грустью взглянул на красавицу-внучку и ее Хранителя, – вы отправляетесь на свою собственную, маленькую войну, и Старейшины просто попытались облегчить вам ее так, как могут в сложившейся ситуации. Мне жаль, что я ничем не могу вам помочь.
– Ты уже помог получить артефакт, без которого наша попытка вернуть Меленталь была бы обречена, – не согласился Хранитель.
– Кстати об артефакте, – в темных глазах Эллии загорелось любопытство, – что все-таки было в шкатулке?
Не отвечая, Эран одним движением расстегнул застежку-молнию и, сбросив куртку и оставшись в темно-вишневой безрукавке, показал девушке плотно обхвативший предплечье широкий браслет. Тусклый серебристый металл, выкованный в виде двух соединенных рукоятями мечей, лезвия которых дважды обвивали руку и соединялись узкими концами в угрожающе-острую вершину, едва заметно мерцал. В центре перекрестья, как в ромбовидной оправе, плыл очертаниями грубо отшлифованный, пронзительно-черный камень, вызвавший у Эли мимолетный укол странного ужаса и еле ощутимой тревоги.