Руслан, улыбаясь, подвел ее к столу и помог сесть. Открывая вино, несколько мгновений невольно любовался ею. Длинное платье очень подходило к оттенку ее нежной кожи, щеки горели румянцем, а в глазах цвета крепкого кофе отражалось пламя камина. Ему вдруг захотелось, чтобы она оставалась такой всегда — непосредственной, милой, ждущей его здесь, в просторной гостиной.
Только сейчас они оба почувствовали, как сильно проголодались за этот нескончаемый день. Новогодние салаты аппетитно зазывали попробовать их, а мясо по-французски манило горячим ароматом.
Руслан разлил в хрустальные бокалы красное сухое вино.
— Приятного аппетита, — приподнял бокал он. — За мою маленькую гостью, которая преодолела свой страх и решилась приехать ко мне в гости.
— Спасибо, — она тоже взяла свой бокал. В этой праздничной атмосфере больше не хотелось бояться.
Поленья в камине тихо потрескивали. Полумрак навевал гармонию. Ту самую гармонию, которой так не хватало в последние дни Олесе. И разноцветные огни на елке, плавно переключаясь, будто убаюкивали. Мягкие объятия Руслана, запах его кожи и едва ощутимой приторно-сладкой туалетной воды будоражили расслабленное вином воображение, и вызывали едва осознаваемое желание принадлежать ему.
— Лесь, — его губы нежно коснулись ее шеи. — Почему ты так боишься сближаться? Тебя кто-то обидел в прошлом?
Она тут же сжалась, словно стальная пружина. Отстранилась. Плечи выпрямились, на лбу резко проступила тонкая складка. Гармония разрушилась, и вместе с ней такой желанный покой обратился в прах.
— Твое молчание только подтверждает мои догадки. Но мы не сможем двинуться дальше, если не будем доверять друг другу.
Он отставил в сторону свой хрустальный бокал, и его руки легли ей на плечи.
— У тебя уже были мужчины? — горячее дыхание обожгло шею.
Она крепко зажмурилась. Как же неприятно это вспоминать. Тот позор, падение, которое она допустила однажды по собственной оплошности. Но Руслан ждал ответа. Он прав — они не смогут пойти дальше, если не будут честны друг с другом.
— Да. Однажды. — Не выдержала, закрыла лицо руками.
— И что произошло? — его руки продолжали лежать на ее хрупких плечах.
— Я никогда в жизни никому об этом не рассказывала. — Покачала головой она.
— Но мне же ты можешь рассказать?
Олеся резко сбросила его руки со своих плеч и отодвинулась.
— Прости, я не люблю об этом вспоминать. Это слишком неприятно.
— Он напоил тебя шампанским и воспользовался твоим телом?
Она вздрогнула. Слова Руслана, будто звонкая пощечина, вмиг отрезвили окутанный вином разум.