Обычно Лазарев заканчивает письма дружескими пожеланиями; в несчастии он всех утешает. Тон писем бодрый и обнадеживающий. «Надейся и верь, что все поправится, - часто встречаем мы у него. - Нужна только воля! Будь бодр и весел».
А вот что пишет Лазарев жене скончавшегося в 1849 году старшего своего брата: «Неожиданное известие о кончине брата, Андрея Петровича, поразило нас чрезвычайно! В тот же день мы отслужили в церкви панихиду и горько поплакали! Невольным образом тут я вспоминал и о себе, - вспоминал, что после него следует моя очередь и предстоит подобное ему… оставить жену и детей, которых люблю больше себя».
До самой кончины Лазарева жена и дети составляли главную радость его жизни.
Как в жизни каждого человека, и у Лазарева светлые, безоблачные дни сменялись несчастливыми, выбивавшими его из колеи.
«Год 1843, - писал Лазарев, - имел для нас много черных дней, и долго нам не забыть их».
Поскользнувшись, Михаил Петрович упал и вывихнул себе левую руку. «Боль была чрезвычайная», - писал он. Рука побагровела, стала почти черной. Прошло более месяца без перемен, и Лазарев уже думал, что рука навсегда потеряла работоспособность и силу.
Пока он пребывал в таком неопределенном состоянии, подошло и другое испытание. «К прискорбию всех, кто только знал его,- писал Лазарев,- скончался почтенный батюшка Екатерины Тимофеевны, и настроение наше на долгое время помрачилось! Особенно потеря эта была велика для Екатерины Тимофеевны, которая только за два дня перед тем разрешилась Петрушею и которого, по обыкновению своему, кормит сама».
После смерти старшего представителя семьи уходит из жизни один из младших. «Не успели мы оправиться, - пишет Лазарев, - как 20 декабря лишились второго сынка нашего, Николая, скончавшегося после трехдневных жестоких, судорожных страданий! Сердце рвалось от страдания о прекрасном этом мальчике… Легко можно вообразить себе ту суматоху, которая была у нас в доме».
В заключение всей этой эпопеи несчастий снова заболевает сам хозяин. Он никуда не выходит из дому, пьет какой-то «декокт» и не надеется на быстрое выздоровление «Если не буДет лучше, - пишет он А. А. Шестакову, - надо полечиться серьезно».
3 ноября 1841 году Севастополь и Николаев торжественно отмечают шестидесятилетие своего славного командира. Как в калейдоскопе, проносится в этот день в памяти Михаила Петровича вся его богатая событиями жизнь.
Но опьяняющие впечатления молодости с ее неугомонной жаждой жить и действовать оказываются самыми прочными, неизгладимыми. Он вспоминает одного своего старого товарища по корпусу и через несколько дней пишет ему: «Мне стукнуло шестьдесят. А кажется, давно ли мы жили с тобой на одной квартире в Кронштадте и резвились как самые счастливые ребятишки».