– Ага. А когда ты убивал Холла и Гриэна?
Форрестер замирает и смотрит на ключи в руках. Он делает странный жест, одновременно качает головой и пожимает плечами.
– Мне пришлось напиться для того, чтобы это сделать, а потом еще сильнее напиться, чтобы вырубиться.
– Тогда зачем?
Он наконец находит нужный ключ и отпирает сарай, сдвигает в сторону дверь и только после этого оборачивается ко мне.
– Тео, друг мой, это и есть главный вопрос.
Он возвращается к креслу и закатывает меня в темное нутро сарая. Только через дверной проем проникает с улицы тусклый свет. Форрестер закрывает дверь и мы остаемся в полной темноте. Я начинаю снова дергать наручники и опускаю голову, чтобы ударить его, когда он приблизится.
– Расслабьтесь, Тео. Я не собираюсь вас убивать. Да, я понимаю, что ситуация, с вашей точки зрения, выглядит несколько иначе. Вы наверняка думаете об Ойо и о том, что он совершил, но тут совсем другое дело. Прекратите дергаться. Если рана снова откроется, то вы просто умрете от потери крови и все пропустите.
– Только тронь меня, и сдохнешь, – рычу я.
Форрестер включает свет. Он сидит на верстаке напротив меня.
– Ладно, так лучше? Я не собираюсь вас насиловать, я не из этих. Хотя, признаюсь, я к вам слегка неравнодушен.
Кто же он, черт побери?
– Ладно, сейчас вы наверняка думаете: «Этот псих собирается меня убить. Надо достать нож». Слушайте внимательно – этого не будет. По крайней мере убивать вас я не планирую. – Он окидывает меня взглядом. – Не думаю, что вы сейчас способны меня убить, по крайней мере не из инвалидного кресла. Но Джо Вик тоже так думал… Кстати говоря, в этой истории пара деталей не сходится. Можете не говорить мне, но это же ваша девушка его убила, да?
Я только злобно сверлю его взглядом.
– Да, так я и думал. Да, и это более или менее очевидно любому, кто потрудился подумать о том, что вы хладнокровно застрелили Ойо, когда он вас даже не видел. – Форрестер скрещивает руки на груди и кивает. – Так что видите, это мне нужно беспокоиться о собственной безопасности, а не вам. Вы все легче расправляетесь с людьми. Признаюсь честно, очень нервничаю из-за вас.
Плечо болит невыносимо, и чем больше этот придурок разглагольствует, тем меньше мне хочется жить.
– Ну, и к чему все это? Будешь, как в кино, рассказывать мне, почему совершил все эти убийства?
– Если бы я мог, Тео, если бы я мог, – отвечает Форрестер, внезапно посерьезнев. – У меня есть несколько гипотез, но ни одной серьезной. Я даже сделал томограмму собственного мозга в попытках найти объяснение. – Он грустно качает головой. – Так ничего и не нашел. С Холлом и Гриэном было очень трудно. Я пытался убедить себя, что они собираются продать вирус «Каина» русским. Да, кстати, я назвал патоген «Каином», как…