— Мне полагается звонок, — очнулся от невесёлых мыслей Бен и повернул лицо к Зэди. — Когда мне позволят его сделать?
— Скоро откроют камеры, и можно будет выйти на прогулку. Я отведу тебя к телефону, но только учти — всё, о чём ты будешь говорить, записывается. Не вздумай ляпнуть что-то лишнее.
— Понял. Спасибо.
— И не отходи от меня далеко в свободные часы, если не хочешь на свой зад приключений найти, — ухмыльнулся Зэди.
Бен кивнул и, сообразив, что до его появления камера всецело была в распоряжении соседа, запоздало встрепенулся:
— Извини, я не спросил у тебя, где могу расположиться и самовольно занял кровать. Если тебе удобнее спать внизу, я…
— Не рефлексируй, студент, — остановил тираду Бенджамина мужчина. — Я занял лучшее место.
Недоумённо пожав плечами, Бен решил, что сосед просто любит верхние полки, когда тот решил разрушить его наивные иллюзии:
— Снизу человека проще грохнуть, пока он спит, поэтому я предпочитаю спать наверху.
Затравленно обернувшись по сторонам, Бенджамин уронил:
— Здесь же камеры и датчики слежения везде. Разве охрана не вычислит нападавшего?
— Наивный ты, студент, — насмешливо качнул головой Зэди. — Тому, кто отбывает здесь пожизненный срок, за убийство такого же преступника больше не дадут. Так что постарайся вести себя здесь тихо и никому не переходить дорогу.
Бен вдруг подумал, что сейчас согласен был бы даже вернуться в тот временный изолятор, куда его определили сразу после задержания, настолько его угнетали обрисованные Зэди мрачные перспективы.
Из ступора его вывел резкий и дребезжащий звук зуммера, следом за которым раздался щелчок, и зарешеченная дверь камеры медленно отъехала в сторону.
— Подъём, студент, если хочешь позвонить! Иначе в очереди будешь последним, — усмехнулся Зэди и подтолкнул Бенджамина к выходу.
Очередь у аппарата связи действительно собралась немалая, и если бы не Зэди, Бена выпихнули бы в самый её конец. Здесь с новичками особо не церемонились, а те, естественно, нарываться опасались.
Когда дошёл черёд Бена звонить, Зэди встал у него за спиной, загораживая своей фигурой и нагло скалясь стоящим позади мужчинам, требующим, чтобы новичок долго не занимал линию.
— Сколько по закону разрешено, столько и будет разговаривать, — отрезал он и ткнул Бена локтём. — Давай, студент, звони! Время пошло.
Легко сказать: «Звони!», если тебе даже времени на то, чтобы перевести дух, не дали. А сердце колотилось как ненормальное, отбивая нервный ритм.
Бен не знал с чего начать, и потому, как только услышал холодный, лишённый всяких эмоций возглас: «Да», хрипло выдохнул: