«Со своей стороны, – продолжал Розенберг, – военная ситуация доказала целесообразность использования в значительном количестве русских, украинцев, кавказцев и др. на оккупированных территориях для войны с партизанами, а также в активных боевых действиях на фронте… Все эти люди поднимают один и тот же вопрос: если мы рискуем своей жизнью против большевистского рабства, мы должны знать, за что мы боремся; превращение большевистского рабства в немецкое не может быть прочным стимулом для борьбы».
Розенберг почти дословно воспроизвел слова Трескова, Штауффенберга и Гелена; и, как бы подчеркивая важность своего заявления, информировал Гитлера, что «по данному вопросу существует полное согласие между всеми ответственными наблюдателями в тыловых районах групп армий, в ОКБ, ОКХ, ОКЛ [Главное командование люфтваффе (ВВС)], а также в министерстве оккупированных восточных территорий. Предложения по обеспечению большего добровольного участия в долгосрочной перспективе сводятся к формированию как бы оппозиционного правительства, причем командиры на линии фронта думают прежде всего о русском оппозиционном правительстве. Эти предложения делались в течение нескольких месяцев; они чрезвычайно конкретны и, в частности, оправданы тем фактом, что у значительного количества Hiwis [ «хиви»] имеются миллионы иждивенцев в стране, и обоснованы необходимостью принятия подобных мер в интересах укрепления германского фронта…».
Идея была совсем не нова; сам же меморандум Розенберга Гитлеру был уникален. Однако, высказав все это, Розенберг продолжил внедрять в данную презентацию собственную национальную схему.
«Создание оппозиционного правительства только для великороссов кажется невозможным. По определенным политическим и военным причинам представителей различных национальностей отделили от основной массы военнопленных; в частности, были созданы легионы для антибольшевистских и «антимосковских» народов, то есть жителей Туркестана, крымских татар и кавказцев. Национальные чувства всех нерусских народов требуют залога свободы для их родины без московского ига. Для вышеуказанных национальностей были созданы национальные рабочие комитеты, с которыми министерство оккупированных восточных территорий – правда, неофициально – работало (газеты, переводчики, политическое образование и т. д.)».
Вследствие этого Розенберг предлагал, что «если нам потребуется создать русский антибольшевистский центр и официально подтвердить его существование, то необходимо будет сформировать и провозгласить – так, чтобы это видели все, – бок о бок с русскими различные национальные представительства…». Розенберг полагал, будто русских можно вынудить признать, что их существование ограничено тем, что он считал «великоросской этнической территорией», если новое политическое устройство будет провозглашено самим Гитлером.