Розенберг пребывал в ярости. Новое назначение, дававшее Коху еще большую власть, раздражало рейхсминистра в достаточной степени, чтобы составить меморандум для Гитлера. Розенберг жаловался, что «по всем этим вопросам с назначенным лично фюрером рейхсминистром оккупированных восточных территорий не консультировались, а, в нарушение директив фюрера, просто информировали задним числом». По-видимому, страх Розенберга перед конфликтом с Гитлером оказался все же сильнее гордости. Судя по имеющимся данным, меморандум так и не был отправлен.
Розенберг оказался в изоляции. Еще более критичной, чем эти арьергардные стычки, стала потеря его единственной связи с СС. В своей деятельности от имени Власова Бергер, колеблющийся подхалим с претензией на диктаторство, на взгляды которого повлияли его коллеги из министерства оккупированных восточных территорий, теперь принял сторону д’Алкена. Розенберг больше не мог на него рассчитывать. Он тщетно пытался пробиться к Гитлеру напрямую, но после 20 июля фюрера держали подальше даже от его собственных министров. Каждая попытка Розенберга сталкивалась с противодействием Бормана и Ламмерса, которые теперь представляли партию и государство в качестве наместников больного фюрера. Смирив гордыню, 7 сентября Розенберг отправил новое письмо Борману. После длительного обзора своей политики – патетического и нелепого – он умолял: «Я полагаю, уважаемый партайгеноссе Борман, что, вследствие своего вмешательства, вы приняли на себя определенную долю ответственности за события, поскольку неоднократно занимали официальную позицию в отношении проблем Востока. Поэтому я прошу вас принять этот вопрос близко к сердцу и вновь попросить фюрера назначить дату моего доклада ему…»
Когда прошла неделя и Розенберг не получил ответа, он передал копию своего запроса Ламмерсу, которому на ответ потребовалась еще неделя: «Вчера мы с рейхслейтером Борманом обсудили содержание вашего письма от 7 сентября… Мы согласились твердо настоять, чтобы фюрер как можно скорей встретился с вами – вместе с рейхсфюрером СС».
Словно невзначай, Ламмерс навязал Розенбергу в качестве партнера Гиммлера и тянул с ответом до встречи Гиммлера с Власовым. Но это было еще не все. Всего через несколько часов Ламмерс отправил в министерство оккупированных восточных территорий еще одну телеграмму: «…С сожалением сообщаю вам, что в течение следующих нескольких недель у фюрера не будет возможности принять вас для устного доклада… Поэтому я рекомендую вам прежде всего достичь с рейхсфюрером СС согласия по соответствующим правилам и инструкциям…»