Эти люди – гиганты, великие мастера. Наверняка у вас есть собственный пантеон героев, которые росли и развивались, следуя по избранному пути. Неважно, насколько наши собственные таланты сравнимы с их, мы все равно можем стремиться быть на них похожими. Они подтверждение того, что творческие способности необязательно должны иссякнуть с возрастом.
Правда, конечно, иногда воля и желание трудиться ослабевают со временем: у одних – из-за отсутствия необходимости зарабатывать деньги, у других – из-за слабого здоровья, третьи уже сказали миру все, что хотели сказать. (Тут я вспоминаю Россини, его стремительный взлет в 24 года после «Севильского цирюльника» и уход из оперы через 13 лет после грандиознейшего успеха «Вильгельма Телля». Он прожил еще 39 лет, сочиняя произведения для фортепиано и музыку для песен, но больше не писал опер. Или Артюра Рембо, французского поэта-символиста, переставшего писать в 20 лет, ровно на половине своего жизненного пути.)
У кого-то с возрастом притупляется чувство любопытства, интерес ко всему новому. Они снова и снова перечитывают любимые книги и слушают музыку своей юности. И конечно же, могут влиять еще и семейные обязательства, отнимающие много времени, внимания и сил. Но это совсем не обязательно и не неизбежно. Мы можем разбудить свою любознательность. Мы можем также вступить в марафон, даже если будем бежать не так красиво, как наши герои.
С возрастом все труднее вернуть себе беспечность и неискушенность юности, когда новые идеи сыпались из нас словно из рога изобилия. Но они с лихвой компенсируются идеями не заимствованными, не подсмотренными во внешнем мире, а действительно созданными нами, выстраданными нашим нелегко заработанным опытом. В молодости я не понимала, как важно иметь стержень произведения, как много времени уходит впустую из-за метаний в разные стороны. Обретя четкое понимание, что есть такое стержень и зачем он нужен, я научилась держаться выбранного направления. Я много узнала о себе и своих предпочтениях. Я знаю, что лучше всего мне удаются работы, согласующиеся с моей творческой ДНК, которая направлена на примирение двух противоборствующих сил зоэ и биос. Мои старания стали более успешными. Я навидалась достаточно тупиков, чтобы понимать, когда дорожка из желтого кирпича ведет меня в никуда. И я научилась видеть последовательность и неразрывную связь между всеми моими работами.
Однажды танцевальный критик Арлин Кроус сказала мне: «В твоих постановках занавес поднимается и опускается лишь раз». Она имела в виду, что все, что я делаю, – части единого целого, неважно, сколько при этом исполняется отдельных танцевальных композиций, каждая – всего лишь еще одно движение в очень длинном танце.