– Ты тоже их видишь? – спросила почти шепотом.
Никого, кроме нас, в комнате не было, но говорить о подобных вещах вслух страшно. Мало кто захочет признаться, что видит черный дым, вьющийся по углам и вокруг людей.
– Конечно. – Девушка пожала плечами, будто я спрашивала какую-то очевидную ерунду. Она с гордым видом отбросила за спину прядь прямых пшеничных волос и вздернула острый подбородок. – Странно, что тебя это удивляет. Мне кажется, наше сходство очевидно.
Она повела веснушчатым плечом, выглядывающим в вырезе легкой блузки, и пальцем указала на свои глаза. Такие же залитые чернотой, как и мои.
Я глупо поджала губы и кивнула, не зная, что сказать. Девчонка не была похожа на охотницу. Слишком уж хрупкая, нежная. Тонкие плечи никогда не знали тренировок, а изящные, гибкие пальцы двигаются плавно и грациозно. Как же ее угораздило сцепиться с темными чарами?
Мне стало жалко ее. Наверняка до обращения она была очень красива: длинные светлые волосы, милые веснушки и аккуратные черты лица. Ей подошел бы голубой цвет глаз или, может, серый, каким часто бывало небо над академией. Но уж точно не этот гадкий черный.
– Не знаю, о чем ты думаешь, но лучше прекрати, – нервно хихикнула моя соседка.
Из-за того, что ее глаза залиты угольной тьмой, мне сложно понять, куда она смотрит. На меня или мне за спину?
– А что не так с моими мыслями? – непонятливо пожала плечами, зачем-то обернувшись. Ничего, кроме уже привычного мельтешения теней, не заметила.
– Ты совсем не знаешь, да? – Снисходительная улыбка скользнула по губам девушки. – Тоже не из этой академии?
– Из этой. – Я отвернулась и сделала вид, будто рассматриваю новые покои. – Просто меня учили сражаться с Тьмой, а не быть ее сосудом.
От боли, что проснулась в груди, захотелось плакать. Порыв отчаяния удушьем сковал легкие, украв дыхание. Меня мелко затрясло, а перед глазами снова поплыли тени…
– Эй, тише. – Девчонка осторожно коснулась моего плеча. – Нельзя сдаваться.
В этот момент я почувствовала себя ничтожной. Душа будто оказалась обнаженной и постыдно слабой. Мои хваленые выдержка и самообладание дали трещину, и я ощущала, как рассыпаюсь осколками вслед за ними.
– Я серьезно! – Она крепко вцепилась в мои запястья и с силой тряхнула. – Прекрати! У тебя камень чернеет!
Меня будто окатили ледяной водой. Я взяла себя в руки и с трудом проглотила колючий, вязкий ком тоски, что застрял в горле. Тряхнула головой, отгоняя наваждение, и несколько раз моргнула, чтобы осушить слезы, выступившие на глазах.
Меня все еще колотило от печали и безысходности. Но девчонка смотрела с мольбой и искренне просила прийти в себя.