— Ты объявила ее в розыск?
— А как ты думаешь? Этим Йоханнисен занимается. Еще я вызвала Корнелиса Лоотса и Астрид Нильсен, чтобы опросили других соседей в округе и выяснили, не видел ли кто чего или не слышал.
— Самое странное, что дом был заперт, — говорит Карл. — Какой ворюга запирает за собой дверь?
— Не так уж и странно. Этот замок сам запирается, когда закрываешь дверь. У меня тоже был такой, но я его сменила, после того как дважды осталась на улице.
— И никаких следов сексуального насилия, говоришь?
— Да, во всяком случае, Брудаль предварительно сделал такой вывод. К тому же, когда все случилось, она сидела на кухне, в халате и тапках.
— Может, он долго пробыл в доме. Держал ее в плену, заставил одеться, а потом убил.
Скептически вскинув брови, Карен смотрит на Карла.
— Но сперва подал ей завтрак? Брось, Карл. Насколько это правдоподобно?
— Н-да… а вдруг они были знакомы? Зуб даю, у нее был любовник, он и постарался.
— Тогда мы скоро все выясним. В этом городке ничего не утаишь. Но ты ведь видел кровать: если у нее и был любовник, то нынче ночью они вместе не спали.
По мостику они переходят на другой берег и оказываются во владениях Харальда Стеена. Секунду помедлив, Карен говорит:
— Да, вот еще что. Я сегодня ночевала в Дункере, и утром, по дороге домой, вообще-то видела Сюзанну. — Карен кивает в сторону речки. — Она шла от стиральных мостков к дому, должно быть после купания. Я не раз видела раньше, как она купается, и на часы не смотрела, но, пожалуй, было примерно четверть девятого.
Карл останавливается, оборачивается, будто ожидает увидеть на тропинке Сюзанну. Карен знает, о чем он думает.
— Именно, — говорит она. — Если предположения Брудаля насчет времени правильны, то, вероятно, ее убили вскоре после того, как я ее видела. Нет-нет, по дороге я никого не встречала. Но попросила криминалистов обследовать участок вокруг мостков, хотя вряд ли это что-нибудь даст.
Сара Ингульдсен встречает их на крыльце дома Харальда Стеена. Чуть поодаль во дворе стоит Бьёрн Ланге. Заметив их, он пытается спешно затушить сигарету.
— Добрый день, шеф. — Ингульдсен подносит руку к козырьку.
Коротко кивнув, Карен принимается соскребать глину с берцев о край каменной ступеньки.
— Добрый день, — с беглой улыбкой говорит она. — Узнали что-нибудь полезное?
— Немного, Харальд Стеен ничего почти не сказал. К сожалению, когда мы подъехали, он был еще там, наверху, и, когда мы вошли в дом, успел кое-что увидеть.
Карен замирает, и Сара Ингульдсен явно чувствует ее беспокойство, потому что поспешно продолжает: