Он коснулся руки альбиноса, и тот, вздрогнув от неожиданности, торопливо отстранился. Всячески маскируя смущение глупыми смешками, Измеритель неловко встал и пробормотал:
– Ты как, останешься еще или пойдешь? Я просто ложиться собираюсь… Завтра важный день, сам понимаешь. То есть, если хочешь, сиди пей, я на матрасе прилягу…
– Да не, чего сидеть, пойду я. – Кейси, кряхтя, потянулся. – Путь неблизкий, пока дотопаю…
Он оттолкнулся от тахты, приподнялся над ней на фут, постоял в такой нелепой позе секунд десять… и с протяжным стоном плюхнулся обратно.
– Ты чего? – обеспокоенно спросил Томас. – Нога? Опять подвернул?
– Да какая нога… – буркнул бородач. – Нажрался просто… Пока сидел, нормально было… а встал только – все кружится…
– Ну тогда не парь мозги – ложись прямо тут, – махнул рукой Томас. – Я на матрасе посплю… не проблема…
Кейси прищурил один глаз:
– Уверен?
– А то! – заверил альбинос.
– Ну ладно тогда, – пробормотал бородач. – Ты там прости уж, если че…
– Не проблема, говорю ж!..
На самом деле Томас снова путался в своих чувствах. С одной стороны, ему хотелось, чтобы Кейси ушел – после его лукавства и странных проникновенных речей. С другой стороны, оставаться в одиночестве Измеритель желал еще меньше: он все еще боялся, что «стервятники» профсоюза заявятся к нему домой и попросту растерзают его, пьяного и беспомощного.
«Да и куда его девать-то? – глядя на Кейси, подумал Томас. – До такси-то, может, еще как-то и дотащу, а дальше что? Водила увидит, что он пьяный вусмерть, и либо просто выкинет его возле дома, либо обчистит… В общем, пусть остается».
– Хороший ты человек, Томми, – вдруг сказал бородач. – Горжусь тобой.
Он вытянулся на тахте и, отвернувшись, громко захрапел.
Измеритель недоуменно уставился на его широкую спину.
«Горжусь»? Почему не «рад знакомству» или что-то такое? Почему именно «горжусь»?»
Скользя по спящему взглядом вверх-вниз, Томас вдруг обратил внимание, что рубашка Кейси выскользнула из штанов, оголив поясницу. Прищурившись, Измеритель увидел на розовой коже белую отметину размером с ладонь.
«Родимое пятно? Или что? А может, это как-то связано с рамкой? Может, поэтому он вскрикнул, поэтому такой добрый со мной – потому что сам на щепотку альбинос?»
Мысли путались. Никогда прежде Томас не слышал о подобном. Обычно ты либо альбинос, либо нормальный, третьего не дано.
«Наверное, это чушь… чего только в голову не придет после бутылки вина… Хотя рамка… да и с ногой у него, кажется, все в порядке…»
Первым импульсом было разбудить Кейси и как следует расспросить, но Томас сдержал этот нелепый порыв.