Страны Магриба. Тунис (Вайлов) - страница 49
Штурм стен Карфагена
Тем временем наступила зима, в течение которой консул держал Карфаген в жесточайшей блокаде, а голод и чума в городе уменьшали сопротивление. Население голодало и умирало сотнями.
С наступлением весны голод и болезни в Карфагене усилились до такой степени, что Сципион малыми силами легко пробился во внутренний город и овладел рынком, находившимся близ военного порта. Отсюда он медленно направился по трем узким улицам в сторону цитадели. По обеим сторонам улиц стояли высокие шестиэтажные дома, с отчаянием защищаемые гражданами. Их приходилось брать с боем, как крепости. Легионеры пробивались сквозь улицы обреченного города от одного дома к другому по крышам и через бревна, перекинутые через улицы. Они крушили все, что попадалось им на пути. Каждый дом был крепостью, каждая улица – полем битвы. Защитников города римляне убивали в рукопашном бою или сбрасывали с крыш домов. В городе начался пожар. Огонь перекидывался с дома на дом, убивая всех спрятавшихся за стенами. Величественные здания превращались в камни, обугленные балки и трупы. Шесть суток без перерыва продолжалась эта страшная бойня. Уставшие войска постоянно сменялись свежими. Только один Сципион не давал себе ни минуты покоя. Без сна и без пищи он упорно продолжал свое дело.
Постепенно Карфаген превратился в кладбище. Летописец последней Пунической войны древнегреческий историк Полибий (206–120 гг. до н. э.) вспоминает, что Сципион Младший, глядя на зарево пожаров, бушевавших 17 дней, со слезами на глазах декламировал строки «Илиады» Гомера: «Будет некогда день, и погибнет священная Троя, с ней погибнет Приам и народ копьеносца».
На седьмой день добрались до цитадели. Чтобы облегчить приступ, Сципион велел зажечь взятые дома. Оставшееся население искало спасения на горе, на которой стоял храм Эшмуна. Истощенные до крайности жители просили пощады. Сципион пощадил всех, за исключением перебежчиков. На милость победителя сдались сначала 25 тысяч женщин, а потом 30 тысяч мужчин – менее десятой части прежнего населения города. Последние защитники Карфагена – отряд из 900 римских перебежчиков, не надеявшихся на пощаду, не стали ждать мученической смерти и свой последний бой приняли в храме бога Эшмуна.
Оттуда к Сципиону пришли парламентеры-жрецы. Выслушав их, он обещал сохранить жизнь всем сдавшимся, кроме перебежчиков, но обратить всех в рабство. Более 50 тысяч карфагенян во главе с их военачальником Гасдрубалом решили сдаться. Историк Аппиан Александрийский (95–170 гг. до н. э.) так описывает эту сцену: «Когда Гасдрубал, руководивший обороной города, отдал свой меч командующему римских войск, то на какое-то время бой прекратился. Стоявшая рядом с Гасдрубалом его жена Софонисла, поблагодарив Сципиона за милость, бросила мужу упрек в трусости и, взяв за руки двоих своих детей, вошла в горящий храм, где укрылись последние защитники города, и погибла вместе с ними».