Пойти к директору? Спросить? Наверное, самый лучший способ — самый прямой. А тут уж куда прямее! И Эмберли отправилась к директору. В конце концов, мистеру Кэрригану, возможно, требовалась помощь.
Директор, как оказалось, находился в кабинете не один — сквозь плотно закрытую дверь слышался неразборчивый бубнёж. Ну и ладно. Эмберли постучалась и уверенно дернула за ручку.
Дверь широко распахнулась. Директор, мисс Хетчет и какая-то девушка ‒ кажется, годом младше ‒ уставились на Эмберли, внезапно нарисовавшуюся в проеме.
− Простите, − она чуть смутилась, но не отступила. − Не подскажите, а где мистер Кэрриган?
Ученица, словно в ней закоротили спутанные и местами оголенные провода, сначала громко икнула, а потом вдруг принялась рыдать, будто оплакивая кого-то. Сердце Эмберли тревожно забилось. А если ее предчувствия оправдали себя, и сейчас она услышит что-то ужасное? Эта рыдающая окажется свидетельницей какого-то происшествия с мистером Кэрриганом, последуют подробности, немыслимые рассказы, новая порция слез?
Эмберли внимательнее взглянула на девушку. Ну, конечно же, годом младше! В прошлом году они вместе ходили на занятия по фотографии. Эмберли выбрала этот предмет из других художественных только потому, что он показался ей самым приемлемым. Всё-таки это не живопись и не керамика, где с её талантами к искусству только народ смешить.
Как же её зовут? Вроде бы имя тоже с претензией, как и у Эмберли. Нет, не вспомнить!
Но тут вовремя вмешалась мисс Хетчет:
− Тише, Саванна, милая, тише, − принялась она увещевать, ласково поглаживая девушку по плечу.
Точно! Саванна. И сразу фамилия всплыла в памяти, добавилась комплектом — Барлоу.
‒ А! ‒ Эмберли слишком отвлеклась от происходящего, поэтому крайне удивилась, внезапно увидев всего в шаге от себя директора.
Кажется, ещё секунду назад он стоял возле стола в другом конце кабинета и вдруг возник рядом, ухватил за локоть, втянул внутрь помещения и с силой захлопнул дверь.
− Что он с тобой сделал?
− Сделал? Со мной? — поражённо повторила Эмберли, не понимала, о чём ее спрашивают.
− Ну да. Ты же пришла сообщить нам о домогательствах?
И опять это ощущение, будто Эмберли сходит с ума. Что ещё за бред? Какой-то театр абсурда! О чём вообще разговор? Какие домогательства? Ну, если только вспомнить о последнем мамашином приятеле Шелдоне, который не стесняется разгуливать по дому в одних трусах, а при встрече с Эмберли похотливо ухмыляется и несёт всякую пошлятину про сладкую детку. Но вряд ли директор о нём знает. Поэтому…
− Н-нет, − озадаченно выдавила она.