— Надо ускорить события, — отрезал Рейли. — Любой ценой нужно истреблять заразу, которая завелась в России. Мир с Германией! Да-да! Мир с кем угодно, хоть с дьяволом! Есть только один враг! Все человечество должно объединиться в священный союз против большевиков! Чем скорее вы это поймете, тем лучше…
Рейли ушел, дав понять Локкарту, что в следующий визит надеется услышать что-нибудь более определенное и решительное.
А Локкарт не нуждался в том, чтобы его подталкивали. Он действовал, и действовал решительно.
Гикс служил посредником между мною и врагами большевиков. Они были представлены в Москве так называемым «Центром», имеющим левое и правое крыло, а кроме того, «Лигой спасения России», созданной Савинковым. Между этими двумя крыльями происходили постоянные распри.
Центр находился в тесной связи с белыми армиями на юге России, генералы которых недоверчиво относились к Савинкову. Я получил в то время письмо от генерала Алексеева, где он заявлял, что скорее согласился бы действовать совместно с Лениным или Троцким, чем с Керенским и Савинковым.
Локкарт предпочитал умалчивать о другой стороне своей деятельности, не доверяя ее даже дневнику. Она распространялась на небольшие миссии, рассеянные по России, с которыми он поддерживал связь, и на секретную агентуру, поставлявшую шпионские сведения обо всех без исключения политических группах, действующих в стране, обо всех военных формированиях.
И капитан Гикс вовсе не ограничивался посредничеством между Локкартом и враждебными большевизму группами. Нередко он выполнял задания, о которых не принято распространяться даже в узком кругу. Еще в марте Гикс в сопровождении капитана Уэбстера из американского Красного Креста отправился в разведывательное турне по Сибири. На руках у Гикса было письмо Троцкого, предлагавшее местным Советам оказывать англичанам всяческое содействие.
Локкарт стал теперь более откровенно разговаривать с агентами белогвардейских генералов. Отпала необходимость изворачиваться и отделываться пустыми обещаниями. Союзные правительства решили вмешаться в русские дела.
К Архангельску и Владивостоку уже шли первые военные транспорты с десантными войсками.
Я окончательно солидаризовался с белыми лишь по получении формального извещения моего правительства… Когда 4 июля открылся V съезд Советов, положение было до того обострено, что приходилось ждать взрыва.
Сидя в Большом театре в золоченой директорской ложе бенуара и наблюдая за ходом съезда, Локкарт находился в том состоянии, когда нервы натянуты до предела.
Рейли не появился, а это означало, что он занят каким-то делом большой важности, о котором не счел возможным информировать даже Локкарта.