— О, привет! А Николая нет, что ли?
— У него пацанка сильно заболела, жена с ней одна боится, вот он меня и попросил.
— А что с дочкой?
— Оно и ничего вроде, зубки режутся, а температура — видишь… Да проходи, он говорил, что ты придешь. Тебя я знаю, а меня — Володька. Так, значит, что тебе? Стол, он говорил.
— Да, понимаешь, круглый небольшой у меня есть, дали в ЖЭК, а это — для работы.
— Короче, письменный. Еще что?
— Кровать односпальная тоже есть.
— Диван, значит. Вдруг кто придет да ночевать останется.
— Хорошо б, конечно, диван.
— Тумбочку для книг, он вроде говорил?
— Тумбочку, угу.
— Ну и тумбочку, чтобы рядом с диваном. И тумбочку для посуды, так?
— Да у меня ее пока и нет, посуды.
— Ну так будет же! Чего потом ходить? Бери сразу, пока есть.
— Возьму, спасибо.
— Ну, пойдем выберем.
И ты вслед за малознакомым тебе Володькой, с которым станешь потом здороваться, как с родным, идешь к высокой горе сложенных кое-как разнокалиберных ящиков из-под продовольственных товаров — из-под чего их тут только нет!.. Из-под тушенки. Из-под водки. Из-под крабов. Из-под мыла. Из-под шампанского. Из-под вяленой рыбы. Из-под духов. В то время мы еще не знали такой игры — детский «Конструктор», она появится позже, у наших детей, и сначала мы будем импортные коробки привозить им из Москвы, только потом уже — наши, но вот они, пожалуйста, основы этой игры: из одних и тех же ящиков хочешь — собери письменный стол, хочешь — диван.
Просто не представляю, почему эту игру завезли к нам потом из-за границы, почему «Конструктор» появился не на нашей Антоновской площадке, — прямо-таки обидно!
— Ну, на стол ты сам давай ищи, — предлагает Володька. — Все же — письменный! А диван я сейчас тебе соберу. Диван будет — закачаешься!
Еще бы не «закачаться», если на этот самый диван у него уходит двенадцать ящиков из-под столичной: три — один бок к другому и четыре — торцом к торцу. Океанский лайнер, а не диван!
А с письменным столом, естественно, куда сложнее. Раздобыть бы себе такой, как у Карижского, у Славки: две мощные тумбы по бокам, широченная и прочная столешница, а сверху еще два бюро — слева и справа — и между ними четыре полочки, да. Но Славка уже открыл мне секрет: нижняя часть стола — это ящики из-под духовых инструментов, и только бюро уже — из-под «белой головки»… Но ведь не каждый день присылают на стройку духовой оркестр. Тем более и играть-то пока некому — разве от хорошей жизни раздали бы трубы девчатам?
И не каждому достаются ящики из-под оркестра — уж чего тут и говорить!
Так что придется тебе, милый, ставить внизу ящики из-под белой, как раз два ящика один на другой плашмя — это и будут тумбы стола, вместо столешницы послужит пока старая калитка, хорошо, что сплошная, это Володька верно сообразил, а что касается бюро — ну что ж, брат, зависть еще никогда никого не украшала, зачем тебе — два?