США становятся все более зрелыми по демографическим причинам. С этой зрелостью приходит мудрость, необходимая для проведения внешней политики. Однако с этой мудростью появляется и недостаток энергии, необходимой для поддержания жизнестойкости Соединенных Штатов, – а ведь именно она является залогом цикличности. Подобная напряженность лежала, в некотором роде, в основе зарождающегося государства. Действия отцов-основателей во внешней политике отличались благоразумием. Сердцем они, возможно, и были с Французской революцией, но свои коммерческие интересы всегда связывали с Великобританией, так что в союзе с Англией США действовали здраво. В то же время циклы постоянно возвращали США к своего рода перерождению, и в каждом цикле мы видим толику безрассудства, необходимую для того, чтобы бросить вызов прочным основам предыдущего, зрелого цикла.
Отцы-основатели были здравомыслящими, расчетливыми людьми, а народ – незрелым и неблагоразумным. Он состоял из авантюристов и любителей рискнуть, которые скитались там, куда влекла их удача, и жили так, как им хотелось. Современная ситуация не сильно отличается от того, как дело обстояло в прошлых циклах. Многие семьи разбросаны по стране: родители и дети строят карьеру и ищут новые возможности за сотни и даже тысячи километров друг от друга. В США можно и сделать себя с нуля, и переехать на другой конец страны. А можно и разрушить жизнь собственную и жизни тех, кто находится рядом.
Именно это отличает США от других стран. Всем народам до некоторой степени свойственно сумасбродство. Однако никто из них не возвел хаос в ранг порядка так, как это сделали Соединенные Штаты. Именно это сумасбродство проявляется в наших циклах, отражающих, подобно зеркалу, жизнь каждого человека. Люди рождаются, чтобы перевернуть реальность; они предлагают новое, небывалое решение, которое широко распространяется по всему миру. Цикл захлебывается собственными успехами и слабостями, азартно ниспровергая все то, что закоснело и признано ненадлежащим. США – это страна, которая включила революцию в процесс становления государственности и придала законный статус смелости на всех уровнях.
В основе этого явления лежит культура технологических достижений. Она не уникальна для Америки, но тем не менее по своей сути является подлинно американской. В книге британского писателя Артура Кёстлера, описывающей эпоху сталинских репрессий[48], главный герой, сидящий в тюремной камере и несколько месяцев не читавший газет, задается вопросом, что происходит в мире. Ему любопытно, изобрели ли американцы машину времени. Это дает представление о том, чего мир, даже в 1930-е годы, ожидал от Америки. Ни великого искусства, ни глубоких размышлений, ни блестящей стратегии – но способности и выдающимся технологическим достижениям.