Другого священника нигде не было видно, он вместе со мной уступил место и, видимо, оказался за моей спиной. Оттуда я услышал его спокойный голос.
— Человек предназначил ей эту судьбу. Боги планировали другое, и как для вас, так и для неё, время ещё не пришло. Теперь вы знаете, почему вор привёл вас сегодня в этот дом. Теперь вы можете напомнить хирургу, что сегодня он уже совершил одно чудо.
Это придаст ему уверенность и веру, которые потребуются для этой работы. Сделайте это, протянув своей исцелённой рукой ту самую баночку…
Я наклонился и коснулся плеча хирурга.
Он посмотрел на меня — все посмотрели на меня — когда я правой рукой протянул ему золотую иглу и баночку. После его операции на моём запястье осталась ещё только тонка линия. Его глаза расширились, когда он это увидел.
— Священник, — сказал я. — Начинайте свою работу, Сольтар будет вас направлять. А вы все, включая семью, отойдите, чтобы не мешать работе хирурга нашего бога.
Они посмотрели на меня и отошли от окровавленного стола, у подножия которого кровь уже начала выливаться из чаши. Священник закрыл глаза, взял в руки сосуд с алкоголем и начал обрабатывать раны.
Я медленно встал, все взгляды были направлены на руки священника, никто не обратил внимание на меня, когда я потихоньку взял свои вещи и оделся в стороне от происходящего. Тем временем группа священников присоединилась к хирургу, встав позади него на колени, они тихо воспевали хвалу Господину Смерти — похоронную мессу для молодой девушки.
Когда я закончил одеваться, я огляделся в храме. Но не увидел того священника. Поэтому подошёл к ступеням, ведущим к закутанной фигуре Сольтара.
— Я благодарю вас, господин.
Конечно я не получил ответа.
Но я улыбнулся, когда отворачивался и покинул его дом через двери. Я спустился вниз по ступеням храма, массируя покалывающие пальцы правой руки. Я слышал, как внутри поют священники. Баночку я оставил в храме, потому что точно знал, что нить в ней закончится, когда эссэра Файлид снова откроет глаза.
Возле колонны вокруг паренька образовалась небольшая толпа, и снова между зевак были городские солдаты, которые безучастно наблюдали. Когда толпа увидела, как я спускаюсь по ступеням храма, люди расступились, открыв для меня путь к мальчику.
Я подошёл к нему, поставил ногу на шею и правой рукой вытащил Искоренителя Душ из камня. Глаза мальца ещё больше расширились, когда он увидел мою исцелённую руку. Я перевёл взгляд на одного из городских солдат.
— Мне докучают эти взгляды.
Стражник, с которым я заговорил, приподнял вверх бровь.