Старик кивнул:
— Раньше преподавал. Я бывший старший преподаватель физико-технического факультета Университета Тэйто. — И добавил: — Вечный старший преподаватель.
— Так вот в чём дело, — удовлетворённо сказал Кусанаги и посмотрел на Юкаву. — Ты сказал, что нет смысла спрашивать о времени. Как тебя понимать?
Юкава пожал плечами:
— Оно точно зафиксировано. Мои друзья были свидетелями того, как начался пожар. И сразу же о нём сообщили. Следовательно, проверив записи обращений в пожарную службу или в полицию, ты узнаешь время гораздо точнее, чем «начало девятого». На всякий случай я спросил у друга, какое время значится в истории звонков его мобильника. Так вот: восемь часов тринадцать минут.
— Хорошо. Приму к сведению, — раздражённо сообщил Кусанаги.
Каору записала в свой блокнот: «8:13».
— А ты, значит, ничего не видел, — сказал Кусанаги.
— Я приехал ровно тогда, когда закончили тушить пожар. Томонагу-сэнсэя и его гостей временно вывели из здания, но к тому моменту они уже вернулись сюда. И пока друзья не уехали, я довольно обстоятельно их расспросил. Иначе говоря, — Юкава заложил ногу на ногу и посмотрел на Кусанаги с Каору снизу вверх, — обо всём, что случилось этим вечером, можете спрашивать меня. Неплохо для разнообразия побыть в роли отвечающего.
Юкава действительно расспросил друзей во всех подробностях. Благодаря ему следователи смогли составить более-менее точную картину того, что произошло этим вечером.
Но Кусанаги не собирался ограничиваться вопросами о пожаре.
— Сэнсэй, погиб ваш сын. Кем он работал?
В ответ Томонага нахмурился и мотнул головой:
— Никем он не работал. Болтался целыми днями без дела. А ему было уже под тридцать. Позор для мужчины.
Каору не ожидала, что отец так едко отзовётся о недавно скончавшемся сыне. Её рука замерла над блокнотом с заметками, и она невольно посмотрела на изборождённое морщинами лицо Томонаги.
Кусанаги, похоже, также был сбит с толку. Но Томонага только хмыкнул:
— Не верите, что отец может сказать такое о своём ребёнке?
— Полагаю, на то есть причины?
Томонага глянул на Намиэ — девушка сидела в стороне, опустив голову, — а затем вновь повернулся к Кусанаги:
— Вы всё равно станете изучать наши внутрисемейные дела, так что лучше я расскажу прямо сейчас. Мать этой девушки, умершая десять лет назад, официально не была моей женой.
— Нам уже сказали. Вы состояли в браке с другой женщиной.
Томонага кивнул:
— Всё началось тридцать лет назад. Нас сосватали, и я женился по договорённости. Почти сразу у нас родился ребёнок, но характером я с женой не сошёлся. В итоге мы стали жить раздельно, хотя формально так и остались супругами. А через несколько лет я познакомился с матерью этой девушки. Её звали Икуэ. Иероглиф «ику», как в слове «воспитание», и «э», как в «Эдо». Фамилия — Синдо.