Ну скучно стало мусье перед сном, или там, корма моя необъятная, торчащая из камина в интересной позе на минутку заинтересовала. Ну так что ж ему, других, сговорчивых служанок мало? Да только свистни, толпа сбежится, причем самого лучшего экстерьера.
Есть, конечно, риск, что у него охотничий инстинкт взыграет. Но вдруг пронесет?
Уже на чердаке, в своей малюсенькой кладовке для ведер и щеток, где я приспособилась умываться и кое-что прятать, наливая едва теплую воду из кувшина в таз и плеща ею в лицо, я позвала:
— Глюк! А ну иди сюда, ирод потусторонний! Думаешь, я забыла, что без обратного ритуала ты смыться в свое загробье не имеешь права?
— Зараза нехорошая, — призрак вылез из стены и сгорбился на перевернутом ведре.
— Сам такой. Рассказывай, что ты там в трубе нашел?
Глава 10
— Что-что, — ворчливо буркнул Глюк. — Тайник!
— Да уж ясно, что не клок старой паутины. Ну?! — я, кряхтя, полезла в самый темный угол кладовки за мешочком с косметикой. Моя маскировка требовала подручных средств — высветленные с помощью особой пудры брови и ресницы совершенно меняют лицо, ну и еще пара секретов. Родинка там на щеке, измененный контур губ. А реально существующую родинку замазать. Это все время от времени следует подновлять.
— Один из кирпичей выдвигается, а за ним в нише грязная шкатулка, — выдал дух и замолк с таким видом, как будто я ему ещё и приплатить должна за добытые сведения.
Эта его манера цедить по чайной ложке и слова лишнего не сказать, даже когда по делу нужно, бесит.
Я начала раздражаться, но пока просто поторопила:
— И?
— В шкатулке сложены письма.
— Письма? Что в них? Описание ритуалов Шай’Дазара, планы, обсуждение, как прошло жертвоприношение? Список членов секты? Что?!
Глюк посмотрел на меня с превосходством с высоты… Как будто он святой, взирает с вершины Эвереста на дно Мариинской впадины:
— Я не читаю чужих писем!
— Ха, просто признай, что ты неграмотный, — не удержалась от ехидства, каюсь.
Глюк возмущённо засверкал, но крыть было нечем. Местную письменность он не в зуб ногой. И вообще, кажется, при жизни где-то там, в совсем другом измерении, тоже грамотностью не страдал. По некоторым оговоркам я поняла, что сей фрукт был мелким карманным воришкой у торговых рядов, а в услужение к Аарране попал после того, как его чуть не казнили, поймав на горячем. Читать его богиня так и не научила. Эх!
Вздохнув, я признала очевидное — придётся как угодно исхитриться, хоть наизнанку вывернуться, но до шкатулки добраться.
— Бумага там пожелтевшая, старая, — внезапно выдал Глюк. О! Добровольная помощь следствию? Чего это с ним, заболел? Или просто очень хочет, чтобы я его сегодня отпустила уже отдыхать? Так, думай, Натка, думай, не отвлекайся.