Алекс молча кивнул на экраны, где отражались все холлы, приёмные и коридоры здания.
— А-а-а… я туда и не смотрю! Это охрана, у них спросите, вот правда! Первый этаж, комната двадцать восемь, глава охраны господин Киреев!
На всякий случай Верещагин посмотрел на девушку сурово и отправился искать неведомого пока господина Киреева.
Суржикову повезло чуть больше. Или не чуть, это с какой стороны смотреть…
В очередь к кассе никто не стоял, посетить сад непрерывного цветения не жаждал, и кассирша занималась своим делом. А именно — читала книжку карманного формата в мягкой обложке, на которой пара полуголых мускулистых красавцев стояла за спиной девицы совершенно несомненного вида, для разнообразия — в кринолине. Приятно улыбнувшись, бывший актёр произнёс:
— «Вот видишь ты, не мы одни несчастны, И на огромном мировом театре Есть много грустных пьес, грустней, чем та, Что здесь играем мы!»…
— А? — женщина подняла от страницы затуманенные глаза.
— Вы так сопереживаете героям! — с сочувствием сказал Суржиков. — Как радостно мне видеть столь чувствительную натуру!
— Она ушла, — всхлипнула женщина. — Одна, в лес, навстречу вражескому войску! А он за ней не пошёл…
«Мне всегда казалось, что войско в лесу называется в лучшем случае партизанами. А в худшем — просто бандитами…» — промелькнуло в голове у Владимира, но усилием воли он сдержался и сохранил сочувствующую мину.
— Я посоветую сестре почитать эту книгу, — сказал он. — Позволите, я запишу название?
Энергично высморкавшись, кассирша спросила уже вполне нормальным голосом:
— Вы что-то хотели?
— Да, сударыня. Видите ли, я разыскиваю девушку, блондинку, которая точно была здесь два дня назад, двадцать шестого апреля, в первой половине дня. Может быть, по счастливой случайности вы её запомнили?
— Блонда крашеная, что ли? Серая мини-юбка, красный кардиган, духи… прошлогодний аромат от Живанши. Была такая.
— А уходила она одна?
— Уходила одна, но прямо следом за ней отправился мужчина, такой… в годах, но ещё орёл. Он, как видно, из клиники появился, потому что билет у меня не покупал.
— А девушка?
— Она с улицы пришла, так что билет брала. Платила наличными.
Суржиков тяжело вздохнул.
— Наличными… Значит, никак её не отследить, эх…
— Что, дочка какой-нибудь шишки? Или… — тут рот кассирши приоткрылся сам собой, и она ахнула: — Международная авантюристка, да? Погоди… Дай сообразить. Ну точно! Она в экипаже подъехала! Серый кожаный верх, белый корпус. Только её высадили и уехали, ждать не стали…
— А когда уходила?
— Пешком пошла, в сторону бульвара.