Три человека с черными лицами как будто наслаждались видом этого палача, сделавшегося жертвою, потом один из них, как будто повелевавший другими, сказал Курцию:
— Встань и отвечай!
Голос был повелительный и произвел на Курция какие-то чары. Он встал и сказал плачущим голосом:
— Убейте меня сейчас, но не заставляйте страдать.
— Ты хочешь, чтобы мы над тобою сжалились? — с насмешкой сказал незнакомец.
— О! Вы не убьете меня таким образом, — умолял Курций, смотря на вертящееся колесо с непреодолимым ужасом.
— Жалел ли ты о ком-нибудь?
Курций пытался вооружиться смелостью.
— Я никогда не делал зла, — сказал он.
— Ты не посылал на гильотину аристократов?
— Пощадите! Пощадите! — лепетал Курций.
— Щадят только тех, кто готов раскаяться!
— Я раскаиваюсь… Мои добрые господа… Я раскаиваюсь…
Черный человек начал смеяться и толкнул Курция к колесу. Курций вскрикнул от испуга.
— Отвечай на мои вопросы! — приказал ему черный человек.
— Что вы хотите знать?
— Куда ты ехал, когда тебя схватили?
— В Оксерр.
— С какой целью?
— Я вез приказания генерала.
— Солероля?
— Да.
— И ты хочешь, чтобы над тобою сжались, когда ты друг подобного негодяя!
— Я раскаиваюсь, мои добрые господа.
— Какое доказательство ты нам дашь?
— Я не увижусь больше с Солеролем.
Черный человек пожал плечами.
— Этого не довольно, — сказал он.
— Чего вы еще хотите?
— Ты должен ему изменить.
Говоря таким тоном, незнакомец толкнул Курция к колесу; тот отвечал с покорностью:
— Я сделаю, что вы захотите.
— Ну, становись туда.
Черный человек указал ему на стол, на котором находились перья, чернила и бумага.
— Пиши.
— Кому?
— Солеролю.
Курций так был испуган колесом, все вертевшимся и готовым его раздавить, что не мог не сделать то, чего от него требовали. Он взял перо и стал ждать. Черный человек продиктовал: «Оксерр, 17 января».
— Но мы не в Оксерре, — сказал Курций.
— Пиши.
Курций покорился и написал «Оксерр». Черный человек продолжал диктовать:
«Гражданину бригадному начальнику Солеролю.
Я нашел оксеррский гарнизон, мало расположенным повиноваться мне. Гарнизон отказывается следовать за мною, если вы не выедете на встречу. Я прошу вас тотчас присоединиться ко мне в Оксерре. Брюле, который доставит к вам это письмо, сообщит вам подробности».
Курций написал все это и подписался.
— Хорошо, — сказал ему черный человек, — на сегодня ты спас свою жизнь.
— Вы меня прощаете?
— На время.
— А! Вы не возвратите мне свободу?
— Нет.
Курций был не так испуган, потому что колесо мельницы остановили, но все-таки он продолжал недоверчиво смотреть на окружавших его людей.