— Есть.
— Надо собрать ее.
— Я велю бить в барабан на рассвете.
— Нет, не завтра, а сейчас.
— Это невозможно!
— Однако это необходимо, — строго продолжал Курций, — и если вы так мало преданны отечеству, я буду принужден отстранить вас от должности.
— Что вы сказали?
— Отстранить вас.
— Вот это доставило бы мне большое удовольствие! Быть мэром очень неприятно… Особенно нынешнюю ночь… Мне хочется спать… Если вы так думаете… Не стесняйтесь, отстраняйте меня.
Курций побагровел от гнева.
— Дерзкий! — прошептал он сквозь зубы.
Но Жан Бернен откупорил бутылку.
— Но это не помешает вам выпить стаканчик, — сказал он, — вы голодны?
Этот вопрос выдал Курция, связанного по рукам и ногам, Жанну Бернену. Курций был голоден, Курций не ел с утра после отъезда из Солэя, то есть шестнадцать часов. Он отвечал значительным ворчанием. Тогда Жан Бернен открыл шкаф и поставил на стол часть зайца и кусок сыра.
— Вот! — сказал он.
Курций надел рубашку, которая высохла, и сел за стол.
— И ты также должен быть голоден, — сказал Жан Бернен бригадиру.
— Как же, — отвечал бригадир.
И он сел за стол.
Жан Бернен принес самого крепкого вина. Он налил два полных стакана, один за другим, Курцию, который ел с адским аппетитом.
— Любезный комиссар, — сказал Жан Бернен, — теперь, когда мы стали добрыми друзьями, поговорим.
— Поговорим, — повторил Курций.
Жан Бернен подмигнул.
— Так в чем же дело?
— Повиноваться мне, — сказал Курций, которому вино возвратило его обыкновенное величие.
— Понимаю. Но как же вам повиноваться?
— Надо поставить на ноги национальную милицию.
— Хорошо!
— И жандармов.
— Это не мое дело, а бригадира.
— Когда так, приказываю вам, бригадир, нужно посадить ваших людей верхом.
— Сейчас? — спросил бригадир.
— Через час.
Бригадир почесал за ухом.
— Черт побери! — сказал он.
— Это необходимо, — повторил Курций.
— Гм! Оттого, что…
— Кончайте, и посмотрим, какую причину найдете вы, чтобы не повиноваться.
— Очень простую.
— Посмотрим.
— Наши солдаты сегодня ездили в объезд.
— Что же за беда?
— Они устали.
— Никогда не должен уставать, когда служишь отечеству.
— Слова-то хорошие, — сказал бригадир, — но наши лошади измучились.
— Ступайте пешком.
Бригадир налил себе последний стакан вина и встал, вздыхая.
— Иду в жандармские казармы, — сказал он.
— И чтобы через час мы были в дороге, — повторил Курций.
— Будем, — отвечал бригадир.
Он направился к двери, Жан Бернен отворил ему и шепнул:
— Не торопись, этот человек сбивает нас с толку.
— Постарайся напоить его, — подсказал жандарм.
— Я постараюсь отправить его под стол, — пробормотал Жан Бернен.