Было за полдень, когда приметили наконец замок в конце лесной аллеи. Работник с фермы рубил дрова на опушке. Курций узнал его и закричал ему:
— Жак, что случилось в замке?
— Ничего особенного, — отвечал дровосек.
Когда Курций проехал, крестьянин сделал знак Жану Бернену, знак странный: он ударил себя по лбу указательным пальцем. Жан Бернен повторил этот знак, смотря на бригадира. Солдаты начали шептаться. Два пахаря спокойно работали в поле. Курций прямо подъехал к ним и стал расспрашивать:
— Мы ничего не знаем, — отвечали они, — кроме того, что генерал в Оксерре.
— С каких пор?
— Со вчерашнего дня.
— Это странно! — пробормотал Курций, продолжая дорогу. — Я поклялся бы, что роялисты осадили замок.
Когда Курций проехал, пахари посмотрели на Жана Бернена и бригадира и повторили знак дровосека. Этот знак выражал: он немножко помешался.
Наконец приехали в замок. Там царила величественная тишина. Слуга чистил лошадь у дверей. Брюле, сидя на скамье, курил трубку. Брюле был спокоен, как фламандский бургомистр.
— А! Вот и ты! — закричал Курций, соскочив с лошади и побдегая к Брюле. — Вот и ты, мой защитник, мой друг…
Брюле пожал плечами.
— Разбойники тебя не убили?
— Какие разбойники?
— Те, которые увезли меня.
Бригадир сошел с лошади. Жан Бернен и солдаты составили круг вокруг Курция. Он говорил:
— Замок должны были атаковать.
— Когда?
— Прошлую ночь.
— У меня, однако, сон легкий, — сказал Брюле, — а я ничего не слыхал.
Бригадир и Бернен переглянулись. Мишлен показался в окне и повторил знак дровосека и пахарей.
— Но надо узнать правду, — вскричал Курций.
— Какую правду? — спросил Брюле.
— Где генерал?
— Вы знаете, что он в Оксерре.
— С которых пор?
— Со вчерашнего утра. Он поехал вступить в начальство.
— Но, стало быть, он уехал после меня?
— Право, я не знаю, — с нетерпением сказал Брюле, — хотя вас караулили…
— Караулили…
— Заперли…
— Меня заперли?
— А вы все-таки убежали.
— Что такое?
Но Брюле не захотел отвечать Курцию и обратился к Бернену.
— Вы жертва мистификации, — сказал он.
— Как это? — спросил бригадир.
— Я бьюсь об заклад, что этот человек разбудил вас прошлую ночь?
— Это правда.
— И сказал вам, что он чрезвычайный комиссар?
— Разумеется, — сказал Курций.
— Потом, — продолжал Брюле, — он прибавил, что генерала Солероля собираются убить.
— Да.
— Вас обманул сумасшедший.
Курций вскрикнул.
— Этот человек, — продолжал Брюле, — бывший камирдинер генерала, он помешался и воображает, будто он послан Директорией.
Курций при этом ужасном обвинении почувствовал себя уничтоженным и начал дико озираться вокруг.