Обладатель огромного состояния, он намеревался потратить в Неаполе кучу денег и дать множество празднеств.
Этим объяснялось наличие на борту матросов с темной и смуглой кожей, одетых на восточный манер.
В городе только и судачили, что об этом юном принце, прекрасном в его парадном европейском костюме и, должно быть, еще более восхитительном в его индийском платье.
Поговаривали, что в Индии он был при драматических обстоятельствах спасен одним неаполитанским юношей, которого принц щедро вознаградил и назначил помощником капитана своего корабля.
Удивительные слухи распускались об этом юноше, сыне Неаполя, некогда известном в порту под именем Короля набережных.
Вот что рассказывал и пересказывал буржуазный, лавочный, аристократичный Неаполь.
В порту был великий праздник.
Паоло встречало все семейство Вендраминов.
Он возвращался простым рыбаком, в красной рубахе и фригийском колпаке, но весь увешанный драгоценностями.
Рядом, тоже в рыбацких одеждах и сверкающий целой россыпью камней, держался Вендрамин.
В карманах Паоло звенело золото, на которое можно было купить самых принципиальных жителей Неаполя, если таковые в этом городе вообще имелись, в чем приходилось сомневаться.
Принимали его как Мессию, Вендрамина — как его пророка.
Сначала семья, затем родня, затем соседи, затем весь порт собрался на пристани.
Предстань Король набережных перед соотечественниками в униформе офицера торгового флота, он скорее потерял бы, нежели приобрел в глазах черни.
Но он возвращался знаменитым, разбогатевшим и совсем не гордым, все таким же любезным, элегантным в своей одежде простого рыбака, с красивыми, развевающимися на ветру волосами, и никогда еще любовь к нему народа не была столь велика.
Дело в том, что корабельная команда — а некоторые левантинцы говорили по-итальянски — уже успела рассказать в кабаках и тавернах поразительные истории про тигров, львов, наказанных пиратах, которые слушатели, став рассказчиками, мгновенно разнесли по городу.
По всему выходило, что Паоло совершил в Индии сказочные подвиги, и толпа видела в нем великолепное воплощение самой себя.
Улыбающийся, он обнимался со стариками, обменивался рукопожатиями с молодыми, целовал девушек, которые пребывали на седьмом небе от счастья.
Паоло привел толпу в полный восторг, когда заявил морякам, что, будучи настоящим неаполитанцем, он не мог забыть о своих соотечественниках.
— Да, я стал богатым, — сказал он, — но всегда помнил обо всех вас.
И члены команды принесли с корабля и поставили перед Паоло огромные ящики.
— Друзья, — воскликнул он, — в порту проживает примерно две тысячи матросов, еще около двадцати тысяч лаццарони — на прилегающих к нему улицах! Я хочу, чтобы все получили свою долю от состояния, которое мне удалось сколотить. Король набережных обязан этим богатством всем своим преданным слугам и, клянусь Девой Марией, он никого не обидит. Откройте ящики.