— Так этот корабль…
— Он принадлежит мне. То есть, я хотел сказать, нам.
— Но принц?
— Принц лишь играет комедию.
— И вы рассчитываете спасти мою бедную подругу?
— Я почти уверен в том, что мне это удастся.
Молодая женщина посмотрела на Паоло с восхищением.
— И карбонарии, наши братья, доверили столь сложное и опасное мероприятие такому ребенку, как вы?
— Мой бог, да. По сравнению с тем, что мне доводилось совершать, cara diva, это дело — сущее ребячество.
На лице Кармен отразилось изумление.
— Вы когда-нибудь, случайно, — спросил Паоло, — в последние два года, слышали о разбойнике, которого зовут Корсар с золотыми волосами?
— Да, разумеется, — отвечала Кармен.
— Так вот — это я.
— Может ли быть такое? Карбонарий и в то же время — пират.
— Не пират. Корсар, выполняющий поручения дея Хуссейна. Нашему обществу нужен был флот — я добыл его в Алжире.
— И это вы, ragazzo, распространили по всему Средиземному морю тот ужас, который охватывает наших моряков при одном лишь упоминании имени Корсара с золотыми волосами?
— Да.
— Действительно, припоминаю: ходили слухи, что этот морской разбойник совсем еще юн, как и вся его команда… Так значит, эти цветы, этот букет, эти знаки восхищения и нежности, которые вы оказывали мне на протяжения всего вечера — не более чем игра? Вы желали сблизиться со мной лишь для того, чтобы помочь своему попавшему в беду товарищу?
Тут следует вспомнить те многозначительные слова, что сказала когда-то Кармен маркизе: «Как жаль, что он всего лишь ребенок, но он вырастет, и тогда…»
Ребенок вырос, вот почему сорвавшийся с ее уст вопрос был насквозь пронизан горечью.
Паоло пребывал в замешательстве: он видел, что Кармен влюблена в него, но сам-то он любил Луизу!
Правда, актриса, в этом галантном ночном пеньюаре, выглядела крайне соблазнительной.
Правда заключалась и в том, что с момента его последней встречи с Ноэми прошло уже три дня.
Сидя рядом с этой очаровательной девушкой, Паоло чувствовал, как быстрее, неудержимее бежит кровь по его венам.
Как это нелепо — отвергать заигрывания прекрасной женщины! Но что делать, если любишь другую?
— Ах, — воскликнул Паоло, — если бы я мог не беспокоиться об этой бедняжке маркизе, которую я должен спасти прежде всего, — (он подчеркнул последние два слова), — я бы молил вас о поцелуе в обмен на мои цветы и бешеные аплодисменты.
Читатель уже знает, сколь капризна, игрива, горяча и импульсивна была Кармен.
— Так поцелуй же меня! — вскричала она. — Луиза свободна! Мой старый генерал помог ей бежать. Этим вечером он прислал мне записку.