Юноша подбежал к капитану, и Паоло провел его в свою каюту.
— Друг мой, — проговорил он, — я хочу, чтобы ты оказал мне большую услугу.
Как это принято в арабском мире, на борту «Корсара» все обращались друг у другу на «ты».
— Ты молод! — сказал Паоло.
— Как и ты.
— И, судя по глазам, в которых пылает огонь, должен быть охоч до женщин.
— Возможно, — промолвил доктор.
— Что скажешь, если я сейчас же предложу тебе красивую девушку?
— Но почему я? Почему бы тебе самому?..
— Потому что у меня сейчас голова забита совсем иным, — отвечал Паоло и объяснил ситуацию.
Доктор улыбнулся.
— Что ж, за этим дело не станет! Если это та красотка, которую вы привезли сюда, то подобная работенка будет мне только в радость, и мне останется только поблагодарить тебя.
— Ну тогда давай, действуй!
Юноша удалился.
А Паоло отправился к Кармен; к его приходу та едва успела вернуться из театра.
Увидев Корсара, молодая женщина бросилась ему на шею.
— Дай я тебя поцелую! — воскликнула она.
— Ах, оставь, — сказал Паоло, — мне сейчас не до этого.
— Что случилось?
— У нас ничего не вышло.
— Ты о чем это?
— О пытке.
— На этот счет можешь не беспокоиться.
И Кармен вытащила из корсажа письмо.
— Вот, прочти, — сказала она. — Эта записка от Луизы, которую мне передал сегодня генерал, — у него, как ты знаешь, есть возможность общаться с ней в тюрьме. Будучи армейским инспектором, он делает вид, что проверяет установленные там посты и следит за солдатской дисциплиной, поэтому в тюрьме, вроде как с обходами, он бывает почти ежедневно и, под предлогом осмотра установленных на окнах решеток, приказывает открывать камеры. Пока он там копается, маркизе удается незаметно передавать ему письма. Это, как я уже сказала, я получила сегодня. Прочти.
Немало озадаченный, Паоло прочитал следующее:
«Дорогой друг П.
Огромное тебе спасибо, целую тысячи миллионов раз.
Благодаря хитрости палача и этим ногам, которые заменили мои, я совсем не пострадала.
Крепко тебя обнимаю и очень тебе признательна за все, что ты для меня делаешь.
Тебе, К., — моя любовь и нежность.
Ваша Луиза».
Имен, не желая компрометировать друзей, маркиза не указала.
Паоло побледнел.
— Дурак! — воскликнул он.
— Что-то не так? — спросила Кармен.
— Дочь палача.
— Что с ней?
— Обесчещена, и все — по моей глупости… Я-то думал…
И он побежал обратно, на корабль.
По палубе, как и часом ранее, прогуливался доктор.
— Где она? — подскочил к нему Паоло.
— Кто?
— Она…
— А, эта малышка?
— Да говори же!
И, вцепившись юноше в плечи, Паоло как следует его встряхнул.
— Ее уже увезли.
— Опороченную! О боже!
— Ты ведь сам приказал…