— Завтра же, — отвечал Паоло.
— В каких одеждах?
— В самых простых. Я переоденусь молочницей. Один из твоих людей будет меня сопровождать, играя роль моего отца-крестьянина, который вроде как везет овощи на рынок.
— А Людовик?
— Он станет аббатом.
— Отлично! Тогда я выряжусь монахом.
— Договорились.
Паоло встал из-за стола.
— Спокойной ночи! — сказал он.
Закутавшись плотнее в плащ, Корсар добрался до отведенной ему комнаты и тотчас же уснул; двое сотрапезников юноши последовали его примеру лишь глубокой ночью; они долго еще пили и предавались любовным утехам…
Утром, переодевшись, друзья отправились в город.
Разбойники следовали за командирами на расстоянии, все как один — в лохмотьях лаццарони.
Глава XXXVI. Иаков в Неаполе
Посыльный Иакова тем временем возвращался в Неаполь, но в связи с тем, что у ворот оказался уже далеко за полночь, попал в город лишь на рассвете.
Этот человек направился прямиком в еврейский квартал, где его уже ждали.
Хозяин — один из богатейших неаполитанских евреев — встречал его у дверей. Состояние свое Давид (так его звали) сколотил на самой необычной из коммерций — он скупал краденое у всех разбойников предместий и всех воров города.
Своеобразие его профессии состояло в превосходной организации процесса купли и продажи; как ни старалась полиция заманить его в ловушку, взять Давида с поличным ей никак не удавалось.
На него работали около ста человек (все — евреи), лавки которых были разбросаны по всему городу.
Его усилиями все эти молодые люди держали собственный небольшой, но весьма прибыльный бизнес, позволявший им наслаждаться всеми радостями жизни.
Все они выступали посредниками в его переговорах с ворами и разбойниками.
Каждая из местных банд имела отношения лишь с одним подшефным Давида, и никогда — с кем-то другим.
Все эти люди знали, что, даже если они угодят в тюрьму, но не выдадут хозяина, тот о них позаботится, поможет бежать или же, если побег организовать не удастся, щедро оплатит проведенное в тюрьме время.
Процесс продажи «горячего» товара обстоял еще проще: все то, что было украдено в Неаполе, переправлялось в Палермо, Рим или Флоренцию, где посылку встречал специально обученный человек, который и занимался дальнейшей реализацией драгоценностей.
Случилось так, что этот неаполитанский еврей был кое-чем обязан Иакову.
Последний принципиально старался иметь во всех более или менее крупных городах мира людей, безгранично ему преданных, из чувства признательности либо же собственной выгоды, — это своего рода универсальное агентство должно было помочь Иакову в достижении его гигантских планов.