Новая жизнь. Когда я слышала это словосочетание, меня переполняла обида за нынешнюю, которая вовсе не была такой уж плохой. Настоящее проигрывает будущему, как реальность – фантазии. И тут бессмысленны уговоры: будущее обладает безграничными ресурсами. Это потом его можно сравнить с настоящим, только смысла в этом уже нет. Поздно.
Парфений
Вчера у нас был необычный посетитель – знаменитый Жан-Мари Леклер, французский кинорежиссер. Последние годы мы в какой-то степени увлеклись кино, и Леклер нам нравился. Особенно – его фильм Человек без биографии. Это история одного шпиона, которого вечно куда-то внедряли, и он всякий раз должен был заучивать свою новую биографию.
Мог, представьте себе, назвать любую подробность своего небывшего прошлого – цвет глаз отца, возраст сестры, в каком углу гостиной стоял рояль. Это была чья-то реальная жизнь, безупречные в своей точности сведения, которые он приклеивал к себе. Обладая феноменальной памятью, мог вспомнить тысячи подробностей.
Эта память сыграла с ним злую шутку, и на какой-то из биографий он сломался: забыл свою собственную. Все заученные им детали и события по-прежнему помнил наизусть, но они смешались в его голове, как смешивается кофе с молоком. Ему пришлось уйти на преждевременную пенсию. Уединившись в загородном доме, до конца дней он вспоминал свою многократно увеличившуюся жизнь.
Теперь самое смешное: этот Жан-Мари собирается снимать о нас с Ксенией биографический фильм. Он сказал: байопик. Соединение двух слов – biographical и picture: байопик. Уже за одно это слово с ним можно было бы распрощаться – если бы это был не Леклер.
Его вдохновила, оказывается, История Острова. Фильм, по мысли Леклера, мог бы называться Парфений и Ксения. Не сговариваясь, мы с Ксенией сказали тихое, но внятное нет. И тогда Леклер рухнул перед нами на колени.
Это было невыносимо. Перед нами на коленях великий Леклер – как один из наших слуг в давно ушедшем Средневековье. Мы с Ксенией сказали:
– Подумаем.
И тогда этот человек принялся хватать нас за ноги, добиваясь нашего да. Это да в конце концов прозвучало от меня, потому что Ксения, как стало теперь известно, более жесткая.
Леклер ликовал (красивая аллитерация). Он кричал, что ни у одного режиссера в мире в историческом фильме о Средневековье не было таких консультантов.
Мы – консультанты? Это был следующий сюрприз, который Леклер для нас приберег. Снявши голову, по волосам не плачут: мы согласились и на это. И стали консультантами.
Поскольку сведения преподносились нам по принципу салями, о том, что работа над фильмом началась, мы узнали в конце беседы. Получалось так, что через неделю режиссер с командой приступают к съемкам.