А госпожа министерша тоже хороша, нечего сказать: обещала, что и мне звонок поставят, а все ни с места. Я-то, простофиля, каждую пятницу пыхчу — тащу ей с базара кошелку; а перед выборами взял да три пачки бюллетеней в кошелку сунул. Собственной рукой их писал. Триста бюллетеней! Не шутка… И все зря — все равно звонка нет. Никакого порядка! Поистине никудышный мы народ, интеллигенты! Не чета барыне Поликсени…
София, 15 января 1897 г.
Перевод К. Бучинской и Ч. Найдова-Железова.
РАЗНЫЕ ЛЮДИ — РАЗНЫЕ ИДЕАЛЫ
II{117}
— Лей, лей. Еще… еще…
— Смотри, через край.
— Ничего, пусть через край. Лей! Хочу поднять полный стакан и выпить до дна. Пусть льется вино по жилам, пусть согревает мое тело — как-никак три года оно коченело, скрючившись под хладным мечом парламентской комиссии. Лей!.. Довольно… Спасибо. Давай и ты свой стакан. Ну, за наше здоровье! Ура! Да здравствует амнистия!.. Эх, славное винцо. Теперь-то я чувствую всю его сладость, теперь, когда с моих плеч сняли этот адский груз… Итак, наши друзья подвели под прошлым черту. Браво! Все, что было, предано забвению. Браво! Значит, если теперь и раскроется та жуткая драма на Орландовском кладбище… (а ну, взгляни, в соседней комнате никто не подслушивает)… если и разгадают загадку зеленого сукна с металлической пуговицей и то, откуда взялась в ночной темноте вспышка нефти, и ужасный смрад, и шипение… и закрытая коляска в Драгоманском ущелье, и все, все… Ух-х! Волосы встают дыбом… Но, баста! Амнистия все списала. Да здравствует, трижды да здравствует амнистия… Значит, если и вскроется все, что было в восемьдесят восьмом, если и узнают про оргию в четвертом участке, все равно ничего не сделают — что было, то прошло… и эти наши четыре девицы бессильны перед законом, пусть себе жаждут возмездия, ха-ха-ха! А дружок наш не дурак{118}, знает, что жизнь — она штука переменчивая, могут наступить и другие времена, когда по-настоящему будут сводиться счеты… Молодчина!
Значит, все тайны четвертого участка, пятого участка теперь относятся к области сказок, пусть ими няньки пугают непослушных детей. Браво! Однако… Черт подери, все еще нельзя обойтись без о д н а к о… Однако, нужно еще кое-что сделать. Нужно собрать и уничтожить все документы парламентской комиссии… Впрочем, и это еще не все. Печатные документы — это лишь маленькая часть всех существующих документов (я не говорю о тех, которые нашим друзьям удалось уничтожить), да еще их копии и списки хранятся у нескольких лиц… Ох! Кабы на три денечка вернуть те славные времена, уж я бы из глотки у них вырвал эти чертовы записи, однако… Хотя, кто знает!