— Так точно, и в лейб-гвардейский полк проникли красные. Устраним их, как только заметим…
— Ваше величество, святейший синод присматривается к верующим и своим оком и ухом улавливает чаяния христолюбивых болгарских чад, — говорил без апломба и пафоса варненский митрополит Иосиф, который в то время совершал поездки по своей епархии, посещал сборища легионеров и «христианские» общества, произнося туманные речи и открыто демонстрируя свой крайний шовинизм. — Царь и наш владыка, мы не можем рассчитывать на весь народ. При всех обстоятельствах необходимо удерживаться от вступления в войну, особенно против России.
— Ваше высокопреосвященство, мой отец сумел послать этот же народ сражаться против моего крестного Николая II.
— Государь, тогда действовали три фактора в пользу его величества Фердинанда: инерция войны, одинаковый политический строй в обоих царствах и то, что большевизм в России еще был слаб, а в Болгарии социалисты только агитировали и собирали силы.
Царь простонал:
— Ваше высокопреосвященство, молитесь за меня, неспособного помочь своей родине.
Владыка прочел «очистительную» молитву и продолжил:
— Ваше величество, пусть ваша беспомощность превратится в силу, пусть ваш народ узнает, что вы не хотите ввергнуть его в войну, пусть люди начнут молить бога за вас, тогда вы найдете способ помочь своей высочайшей личности и Германии.
Царь дрожал от нервного возбуждения, а митрополит отправился в синод докладывать об этом разговоре. Советники владыки в панике обходили министерства, полицию, дома сановных политических лидеров, надеясь получить ответ на единственный страшный для дворца вопрос: «Действительно ли влияние коммунистов настолько сильно, что это угрожает распадом армии при первом же столкновении с красными дивизиями? Таково ли внутреннее положение, что нам грозит революция, если мы пошлем войска на Украину? »
Начальник отделения «А» при дирекции полиции Никола Гешев, по мнению царя, был самым надежным информатором. Он не мог ему не верить. Этот человек словно существовал для того, чтобы убивать коммунистов, раскрывать их заговоры, укреплять трон и династию.
Гешева вызвали на неофициальную аудиенцию. Адъютант царя пригласил его на беседу с властителем, но полицейский предварительно знал тему беседы. До его слуха дошли данные о царских проверках настроений, о намерениях дворцовых кругов объявить войну Советскому Союзу.
Еще будучи студентом юридического факультета, Никола Гешев смутно догадывался о большом конфликте между дворцом и Москвой. Он побывал в Риме, провел там целых три года. Завистники злословили и утверждали, что фашистская полиция умело завербовала его и он преданно служил ей по нынешний день, что частично его авторитет перед царем объяснялся именно этим. Гешев мог соглашаться с этим, мог отрицать. Для него было абсолютно все равно, является он агентом фашистской полиции или нет. Сам он радовался своей службе у адмирала Канариса, а службу в других иностранных разведках хранил в тайне или демонстрировал внезапно, если имел от этого пользу.