Марков рассказал о «Геке», его закалке, революционном опыте. Рассказал подробности о двух процессах против него, о днях, проведенных в тюрьме, и более чем двухгодичном опыте работы в подполье.
— Ну все. Сообщи Владкову — пусть завтра придет на встречу в двадцать три часа. Там будет и «Гек». Окончательно обсудим все. Место знаешь, пароль тот же.
Снаружи мелькнула тень. Прибыл филер. После него должен появиться второй со стороны двора. Теперь Марков уже не мог уйти.
— Давай подумаем, где тебе лучше находиться.
— В погребе — нет, ни в коем случае. На складе? Нельзя. Туда заходят рабочие, к тому же там нет даже ширмы или ниши.
Они остановились перед шкафом в канцелярии. Марков влез в него и остался там. Эмил принес воду. Потом сбегал в кондитерскую напротив и купил еды на весь день.
— Ну, Ноев ковчег готов. — Марков оставил дверки шкафа открытыми, чтобы туда можно было залезть при необходимости, и прислонился к столу напротив хозяина.
— Теперь самое важное, разумеется, не пропаганда. Но вести ее нужно параллельно со всем остальным. Послушай, а ты знаешь, что чем ближе мы к победе, тем труднее нам будет? Вот сейчас уже листовки надо печатать не в ста, а в шести — десяти — пятнадцати тысячах экземплярах. И отправлять их в провинцию, разбрасывать по всей Софии. Но не кое-как, а организованно, даже опускать в почтовые ящики.
Эмил Попов думал о своем.
— Товарищ Марков, нельзя ли сделать радиостанции для каждого районного комитета партии? Если мы установим связь по радио со штабами зон, сэкономим силы и сохраним жизнь десяткам и десяткам курьеров!
Марков молчал. Он хорошо знал, что такое работа курьера, нелегальный переезд людей из города в город, из села в село. Провокаторы, предатели. Засады. Блокады. Нападения на ятаков[12].
— Товарищ Марков, я берусь.
— Хорошо, ты подсчитай все, скажи нам стоимость частей и срок исполнения!
Кто-то подошел к двери.
Марков влез в шкаф и прошептал:
— И хуже бывало. Здесь хоть тепло, есть вода и еда. — Он улыбнулся и закрыл дверку. Очевидно, самыми тяжелыми часами для подпольщика являются эти предательские дневные часы.
Эмил решил привлечь к работе на радиостанции Марию Молдованову. Девушка закончила физико-математический факультет. Знала радиотехнику теоретически и практически. Кроме того, за ней не следили филеры. Она не вызывала подозрений. Биография чистая, досье в полиции нет. А ротатор — он называл «типографией» будущий ротатор — будет делом Маруси и Владкова.
Молдованова уже просмотрела чертеж будущего ротатора. Устранила недостатки в конструкции, улучшила и упростила ее. Она постукивала карандашом по чертежу и объясняла академично, как это делают по университетской привычке молодые ассистенты: