– После всего, что случилось? С Ваятелем? Вы правда думаете, что этому копыту нужен вождь?
– Да, – ответил Овес, не задумываясь.
Но Блажка не торопилась с ответом.
– Народу Отрадной он будет нужен, Шак. Горнила больше нет. Они не будут чувствовать себя в безопасности. Тем, кто вернется, вождь будет необходим – иначе они здесь не останутся. Да и что подумают другие копыта, если Серые ублюдки останутся без вождя?
– Не знаю, – ответил Шакал, прикладываясь к вину.
Блажка отняла у него бутылку, не дав сделать еще глоток, а потом отказалась передавать ее Овсу. Противостояние продолжилось: Блажке пришлось защищать свой трофей, отбиваясь от посягательств с обеих сторон. Но как Шакал с Овсом ни старались, они не могли вырвать бутылку из ее цепких рук. Наконец, она, смеясь, позволила Овсу одержать победу. Тот прикончил бутылку одним долгим глотком – Шакалу и Блажке оставалось только тяжело вздыхать, глядя на него. Раскрасневшийся от вина, Шакал увидел, как Блажка прикусила нижнюю губу, стараясь сдержать слова, но те уже рвались наружу.
И с пьяным смехом вырвались:
– Представляю, как Певчий с Берил натрахаются, когда она вернется.
Овес брызнул вином на крышу.
Шакал разразился смехом.
– Ой, черт! Точно! Помнишь, как они раньше все время шумели?
Блажка, сотрясаясь всем телом, уверенно кивнула. Из глаз у нее текли слезы.
– Да ну вас обоих на хрен, – обиделся Овес, вся его борода была забрызгана красными капельками. – Сейчас вас столкну отсюда.
Блажка уже задыхалась.
– Помнишь Певчего? Когда он кончал?
Шакал принялся изображать его, издавая звуки, похожие на рев умирающего медведя. Блажка ткнула в бок Овса – тот изо всех сил старался не улыбаться.
– Черт, – проговорил трикрат. – Я возьму Уродище и уйду в о-о-очень долгий патруль, когда они вернутся.
Вскоре они втроем смеялись так громко, что из приюта вышел проснувшийся Дуболом и свирепо уставился на них.
– Иди к нам! – позвал Шакал, жестом приглашая немого полуорка на крышу.
– У нас вино кончилось, – указала Блажка.
– Я достану еще, – вызвался Шакал и стал спускаться.
Певчий нашел его, когда он рылся в одном из винных погребов. Обернувшись на звук шагов старого трикрата, спускавшегося с лестницы, Шакал поднял бутылку и вопросительно покачал ею. Певчий махнул рукой, отказываясь, и прислонился к одной из нижних ступенек. Мгновение они просто смотрели друг на друга, ничего не говоря. Наконец, Певчий набрал воздуха в грудь.
– Копыто начинает думать, что мы станем соперничать за место вождя, – проговорил он.
– Не станем, – ответил Шакал простодушно.