— Поздравляем с раскрытие преступления, — произнес модельер с долей иронии, — убийца найден, правосудие торжествует!
— Почему столько иронии в голосе? Вы сомневаетесь в моих выводах?
— Инспектор, мое мнение здесь не уместно. Жизнь молодого человека в руках простого инспектора! Это Ваше решение. От него зависит, повесят Петермана или нет. Скажите, что чувствует человек, который распоряжается чужой жизнью? Ощущаете себя Богом?
— Идите к черту, — устало сказал инспектор. — Не я решаю. Судья огласит приговор, и скажет, виновен он или нет. Я только сторонний наблюдатель. Он сам выбрал свою судьбу, когда убил человека.
— То есть Вы — Харон, который только сопровождает в пути по реке Стикс? Странную роль Вы себе выбрали. Скорее в ваших руках карающий меч правосудия, но, как известно оно слепо, и на глазах повязка. Поэтому вы и есть недремлющее око правосудия и от вас зависит на кого падет меч.
— Я никогда не думаю над такими вещами. Я каждый день сталкиваюсь со злом, вижу его, нахожусь внутри него. Если я буду так глубоко принимать все происходящее, то или сойду с ума или стану последним пьяницей. Алкоголь не является решением проблем, хотя господин гонщик и пытается доказать обратное.
Все посмотрели на гонщика. Он задумчиво разглядывал содержимое бокала. Он что-то решал для себя.
— Господин Адольфф, я понимаю, что магнат был вашим деловым партнером, возможно даже другом, но напиваться не лучший способ почтить его память! — Грета с осуждением смотрела на гонщика.
— Он не был мне другом. Он будет гореть в аду за многое, — глухо проворчал гонщик.
Все замолчали пораженные сказанным. Каждый знал, что господин Отто не ангел, но так открыто сказать…
— Он будет гореть в аду, — упрямо повторил гонщик.
— Я понимаю, что Вы расстроены его смертью. Ваш спонсорский контракт, наверное, перестал действовать в связи с его смертью, но нельзя так говорить об умершем человеке, — Эльза сказала, что думала, — смерть примиряет со многим, — у нее был чарующий голос. Мужчины замерли, наслаждаясь звучанием, не вслушиваясь в смысл фразы.
— Нет, смерть не может примерить ни с чем и ни с кем. Смерть — это смерть, а затем душа ответит по земным счетам. После смерти от человека остается только память. Хорошая или плохая, это другой вопрос.
— Послушайте, фон Гальбах дал вам финансовую свободу! Вы могли заниматься любимым делом, а вы так плохо говорите о нем! — Астрид была возмущена словами гонщика.
— Свободу? Только вот цена за неё огромная!
Художница ласково посмотрела на гонщика.
— Господин Адольфф, что произошло? В чем вина магната перед Вами? Расскажите, Вам станет легче и возможно, Вы, потом простите его?