— У них тоже есть ключ от нашего дома? — спросил Чейз двадцать минут спустя, когда они подъехали к особняку в колониальном стиле в Брентвуде.
— Да, и у Брэда тоже.
Чейз догадался, что в нормальных семьях так заведено — иметь ключи от домов родственников. Никогда в своей жизни он никому не доверял ключи от тех мест, где жил. Правда, ключи от его машины сейчас находились в охране Морского яхт-клуба, но это было вызвано необходимостью. Когда он исчезнет, они откроют его машину и найдут письмо к лейтенанту Джеку Шеннону, если окажется, что эта чувствительная и любящая маленькая девочка, о которой он только что узнал, выросла в красивую хладнокровную убийцу.
Фотоальбом находился в отделанной деревянными панелями библиотеке, расположенной на первом этаже. Чтобы рассматривать фотографии вместе, им пришлось сесть рядом на тахту, и когда Джиллиан слишком быстро переворачивала страницы, Чейзу приходилось дотрагиваться до ее руки, чтобы остановить ее.
Медленно, очень медленно они продвигались от младенческих фотографий к фотографиям, когда она училась ходить, а затем к фотографиям маленькой девочки. До сегодняшнего дня, начиная с кабинета его брата в Клермонте, Чейз никогда не просматривал семейные альбомы. Его удивило большое количество фотографий в альбоме его брата, но оно не шло ни в какое сравнение с тем количеством фотографий, на которых была изображена Джиллиан. Не в пример его брату, ищущие серые глаза которого все время смотрели поверх камеры, сверкающие изумрудные глаза Джиллиан смотрели прямо в объектив. Это не было кокетством или тщеславием, а просто честным и непосредственным восприятием жизни и честной и очевидной любви к тому родителю, который ее снимал.
— О, посмотри на Стефани! — воскликнула Джиллиан, когда они дошли до страницы, где начинались фотографии, запечатлевшие девичью дружбу. — Нам было только девять, но посмотри, какой красавицей она была уже тогда.
— Мне кажется, что вы обе были красавицами, — сказал Чейз. — Мне нравится, как ты выглядела тогда.
— О, спасибо. Меня вполне устраивало, как я выгляжу. Главное, кем я была на самом деле и какой собиралась стать. Я не мечтала стать эффектной и искушенной в житейских делах женой киномагната.
— Это было так трудно?
— Нет, — ответила она, и ее красивые глаза стали еще выразительнее. «Это не было трудно… потому что рядом был ты».
Это было откровенное и явное признание в любви, и, глядя на нее, Чейз понял, что очарован ею. Но какой-то толчок в сердце подсказал ему, что она с ним делает. Она его соблазняет. Это осмысление пришло бы к нему раньше, но сейчас Чейз играл на чужой территории. Джиллиан Кинкейд соблазняла его тем, чего он никогда не знал, — любовью.