«Да, — ответили ему выразительные невинно-чистые глаза. — Я верю во второй шанс для Джиллиан и Чейза… и, возможно, для Джиллиан и меня».
«Но не для тебя и Джека, — подсказывал ей внутренний голос. — Ты не м…о…ж…е…шь, запомнила?»
Джек наблюдал за сменой выражений на ее лице, и, заметив на нем тень страха, его темно-голубые глаза послали ей нежную ласковую команду: «Не надо бояться, Стефани, ни себя, ни меня. Я никогда не причиню тебе вреда. Неужели ты этого не понимаешь?»
Страх на лице Стефани исчез, но вместо радужной надежды на нем появилась печаль, которую он уже видел однажды в Чарт-Хаусе.
— Стефани?
«Мне жаль, Джек. Мне так жаль».
Прежде чем Джек нашел слова, чтобы ее успокоить, в гостиной появилась Джиллиан и настало время уезжать.
Джек не стал говорить Стефани «до свидания». Он просто улыбнулся ей улыбкой, полной обещания, на которую, к его великому удивлению, ее глаза ответили «да»… а затем снова наполнились печалью.
Пуэрто-Валларта
13 июня 1994 года
Это был сон. Ласковый музыкальный голос шептал ему слова любви, и он чувствовал прикосновение этой любви к своему горячему лбу, когда трепещущие пальцы с величайшей осторожностью ласкали его кожу.
— Все будет хорошо, — обещал нежный голос. — Все будет хорошо, Чейз.
Ее слова и ее прикосновение сулили надежду, бальзамировали жгучую боль, которая пронзала его тело при каждом дыхании, изглаживали из памяти льющуюся из него кровь, близкую смерть и борьбу с морем. Но он все еще продолжал тонуть, на этот раз погружаясь в замутненный мир жара, судорожно стараясь выбраться на поверхность, открыть глаза на этот нежный голос…
— Я так сильно скучала по тебе. Пожалуйста, очнись, Чейз. Пожалуйста, вернись ко мне.
Отчаянный зов ее сердца заставил его поднять тяжелые веки, и он снова увидел сон: любящие изумрудные глаза, улыбку такую же нежную, как и ее голос.
Чейз не раз представлял себе картину, как он ступит на ее порог в Клермонте, изможденный и истощенный «сюрприз», и увидит бесконечный ужас в ее глазах, когда она встретится с человеком, которого убила. Но эту картину вытеснило из его сознания море, которое чуть не убило его, раз за разом бросая его измученное, безвольное тело на острые скалы.
У Джиллиан Кинкейд было достаточно времени, чтобы подготовиться к его чудесному возвращению, и глаза ее сейчас светились радостной надеждой и бесконечным счастьем.
Никогда, ни единого раза за всю его жизнь Чейза Карлтона не встречали с выражением такого счастья, и в крохотное чудесное мгновение он понял, как сказочно хорошо быть любимым. Но это ощущение растаяло как дым, когда его начавшее просыпаться сознание послало ему сигнал опасности: «Берегись! Она «черная вдова», самая опасная из всего, что существует на земле, потому что она уже знает твою слабость — твое никогда не знавшее любви сердце — и теперь играет на ней. Она заманивает тебя в свою паутину и делает это продуманно, маскируясь радостью и надеждой на счастье».