Чейза всегда мучили кошмары, но те, которые начались внезапно в середине февраля, были гораздо страшнее прежних, и они заставляли его задыхаться от ужаса и прерывали сон, и он потом до утра не смыкал глаз. Отчаянно, так отчаянно Джиллиан пыталась уговорить его поделиться с ней теми темными, приводящими его в ужас образами, которые не покидали его даже при ярком свете дня. Но в ответ на ее мольбы он еще больше уходил в себя, становился все мрачнее и однажды даже заявил, что ему лучше перебраться в гостевую комнату.
Она с ним не согласилась. Эта комната уже была ее кабинетом, поэтому туда переедет именно она.
Беспокойный мучительный сон. И тогда, и сейчас это послужило причиной, по которой Чейз предложил ей спать порознь. Но как тогда, так и сейчас действительная причина была гораздо больнее: они стали чужими друг другу.
Джиллиан поднялась. Чейз тоже встал, на прощание погладив Энни. Очаровательное рыжее существо спрыгнуло на пол и бежало рядом с ним, пока Джиллиан вела его из гостиной к широкой лестнице, ведущей на второй этаж. Когда они достигли основания лестницы, Энни остановилась и села.
— Дальше она не пойдет, — объяснила Джиллиан, кивнув в сторону потертого плюшевого матрасика, лежавшего на полу рядом с лестницей. — Мы с самого начала решили, что это прелестное создание не будет спать в нашей спальне.
— Она не выглядит слишком расстроенной, — заметил Чейз. Это он был разочарован, когда узнал, что это преданное животное не будет спать рядом с ним, уютно свернувшись калачиком.
— Да. Наверное, это потому, что она никогда не поступала иначе, так как мы никогда не нарушали правила и не вводили ее в заблуждение.
«Это хорошо для нее также и потому, что она не пришла в замешательство, когда мы с Чейзом стали спать порознь». Сколько раз за те недели, что прошли со дня его исчезновения, Джиллиан подумывала, а не нарушить ли правило, разрешив Энни слать с ней, поскольку она отчаянно страдала от одиночества. Но она этого не сделала. Не сделала потому, что твердо верила: Чейз вернется.
Поднявшись наверх, Джиллиан показала Чейзу на открытую дверь.
— Я сплю там, — коротко объяснила она и повела его налево по длинному коридору, в конце которого виднелась двойная дверь.
Дверь вела в просторную спальню. Она была такой же просторной, как и гостиная внизу, и с таким же видом уходящего за океан солнца. Из гостиной можно было увидеть зеленую лужайку и цветущие розы, но со второго этажа, где располагалась спальня, земли не было видно и вода, казалось, подступала к самому дому, создавая чудесную иллюзию, что ты находишься в открытом море.