– Наверно, много времени ушло. Качал наугад?
– Искал номера банковских счетов.
– Чьих?
– Он не знал, и ему было все равно. Он в то время не связывал Лас-Вегас с организованной преступностью. Думал, это брехня журналистов. Копался в файлах: казино, бюро по лицензированию, комиссия по регулированию азартных игр – все, что так или иначе связано с государственными органами. Вычислил самых богатых, у кого есть регистрация и лицензии. Забрался в личные данные, списки телефонов.
– Разве у таких людей система не защищена?
– Кому-то защищать нет необходимости, потому что информацию все равно легко найти, она почти в открытом доступе. А некоторые да, защищают. Он не предполагал, насколько сильная бывает защита, включая цифровые системы автоматического повтора вызова, которые сообщают владельцу номер, с которого ты звонишь. Ему очень повезло – в тот день, когда за ним пришли, его совершенно случайно не было дома. Когда он понял, что нарыл информацию по шишкам организованной преступности, то решил, что надо делать ноги. Ему нужны были новые документы. Но времени сделать это самому не было. Он позвонил в Управление юстиции и, не называя своего имени, предложил сделку. Понимал, что у него на руках козырь, ценная информация. В обмен на диски он хотел гарантию жизни, свободу и новые документы. Они попросили прислать им почтой несколько дискет и перезвонить через пару дней. Когда он позвонил, агент ответил: «Да, у вас есть то, что нам нужно». И добавил, что парочка главарей преступного мира вот-вот пойдет под суд в Нью-Йорке. Фрэнк требовал защиты, даже если эти ребята избегут наказания. Поэтому ни его семья, ни полиция Беллингхема до сих пор ничего не знают. Они включили Бордена в программу защиты и перемещения свидетелей. Когда я сказал, что на меня пытаются повесить его убийство из-за трупа в Канаде, он обещал сказать своим контактам, чтобы они это разрулили.
– С трудом верится, – произнес писатель. – А как быть с пропавшей зубной картой?
– Фрэнк мне сказал: «Дубина, я не допущу, чтобы ты сел за мое убийство». А я ему: «Я рад встрече, хотя в данный момент хочется тебя придушить». «Я тоже рад, прости за все это дерьмо, братан, но речь идет о моей жизни». Тогда я сказал, что мне нужны гарантии, потому что я, черт дери, не хочу переживать еще и суд по обвинению в убийстве – особенно с учетом того, что его глупая задница живет и здравствует. Он сказал: «Обещаю, тебя прикроют. Если все-таки предъявят обвинение, то пойдут статьи в газетах и выпуски по телевизору, и тогда мои кураторы вмешаются. Я не дам посадить тебя за то, чего ты не совершал. Я твой должник – ты им про меня ничего не натрепал, хотя мог. Так что не беспокойся. Все под контролем».