«Ты ничтожество», — шептали чёрные плиты пола.
«Твой сын принесён в жертву тёмному богу с собачьей головой и обезьяньей задницей», — хихикали белые политы.
«У тебя нет наследников, урод», — утверждали мраморные ступени. — «Твой герб будут рисовать на дверях нужников».
На неподготовленного человека коридоры загородного дома императора Ермия Неистового производили сильное впечатление. Покойный владыка именно здесь принимал иностранных послов и проводил любые переговоры с царственными собратьями. После небольшой экскурсии те становились удивительно сговорчивы и желали лишь одного — согласиться на всё и как можно быстрее покинуть проклятый дворец.
Герцог Блумфонтейн хорошо знал об особенностях дворца и намеревался использовать их в своих целях. Точнее сказать, использовать в достижении единственной цели — подмять под себя остатки империи Ермия Неистового. Всё подгрести не получится — временные союзники вежливо улыбаются и недвусмысленно намекают на необходимость окончательного расчёта землями и звонкой монетой. Святоши из ордена Последней Надежды требуют долю настойчивее всех!
Им мало самого факта падения Империи Зла и смерти императора, борьба с которым раньше составляла смысл существования святого братства. Это оказалось промежуточной целью. А что же тогда у них основное? Вот и придётся выяснять в тяжёлых переговорах, торгуясь за каждую медную монету и за каждый клочок земли. В победе главное не победить. Главное в любой победе — суметь воспользоваться её результатами.
А эхо шагов глумливо хохочет:
«Ты ничего не сможешь, бездарный червяк!»
«Ты деревенский простак, а не герцог! Тебя обманут, болван!»
Блумфонтейн раздражённо дёрнул плечом и коротко бросил стоящему у дверей кабинета стражнику:
— Не мешать и не беспокоить! Но не забудь доложить, когда прибудут гости.
Собственно, никто бы и не осмелился помешать герцогу предаваться раздумьям перед тяжёлыми переговорами. Но нужно показать власть! Быдло не понимает намёков и не разбирает полутона, ему необходимо наглядно показать и вдолбить в глупые головы правильные мысли.
В кабинете герцог опасливо покосился на мягкое кресло, напоминающее трон, и достал из шкафчика графин с крепкой настойкой. Проклятое кресло… всё время кажется, что оно только и ждёт момента, чтобы хоть кто-то опустил в него свой зад. Оседлавшие спинку деревянные химеры скалят пасти в предвкушении свежей крови самозванца. Ждут крови герцога Блумфонтейна.
Горькая крепкая настойка на сорока травах, вот единственное наследство Ермия Неистового, которое не угрожает, не огорчает, и не пытается встать поперёк глотки. Ледяная волна падает в желудок и взрывается там жарким огнём, успокаивающим и внушающим надежду огнём.