— Обещаю выполнять эти обязанности до последнего дыхания. Позвольте представиться ангелу-хранителю? Обер-лейтенант граф Толмачев, офицер для поручений при шефе пятой камеры министерства пропаганды докторе Циммермане к вашим услугам до самых ворот рая.
— О, вы из Берлина, господин… простите, но ваша фамилия… — проговорила чуточку смущенно фрау фон Оберхоф.
— Владимир Толмачев. Несчастный беглец из России, которого обижать — большой грех.
— О, граф, это исключено. Вас послал нам сам господь. Ангелы всегда являются с вечерней зарей.
— Русские ангелы действуют круглые сутки.
Все засмеялись.
— Знаете, граф, а ведь я была в Москве, да, да, — сказала фрау фон Оберхоф. — Мой муж, полковник фон Оберхоф, был помощником военного атташе. Я очень хорошо помню Москву…
— Я не люблю вспоминать о Москве. Я точно знаю, что дорога в рай не идет через этот город.
— Где же она идет, господин обер-лейтенант? — сказала Маргот.
— Через дверь в спальню фрау рейхсминистр Магды Геббельс.
Эрих захохотал.
— Эрих! — сейчас же сказала фрау фон Оберхоф.
— Но я должен уточнить, — сказал обер-лейтенант, — Дверь в рай для каждого — своя. Боюсь, что в раю не хватит дверей для всех немцев, господь бог разочаровался в своем любимом народе, и сейчас десяток батальонов ангелов мобилизован для заколачивания дверей. Но красивым девушкам бояться, думаю, не стоит…
Маргот засмеялась.
— Еду в Данциг выбирать невесту, — сказал обер-лейтенант, — сейчас самое благоприятное время, когда богатые блондинки жаждут найти попутчика посмелее для путешествия в рай…
— А как же фрау рейхсминистр? — спросила Маргот.
— Но доктор Йозеф Геббельс еще жив, — засмеялся обер-лейтенант.
— Как там Берлин, господин обер-лейтенант? Бомбят? — спросил Эрих.
— Не задавайте нелояльных вопросов, мой друг, — сказал обер-лейтенант без особой резкости, но Эрих примолк.
Фрау фон Оберхоф довольно улыбнулась. Этот русский граф, безусловно, великолепный молодой человек… Правда, он немного рискованно пошучивает в присутствии двух молодых девушек, но, господи мой, разве фронтовая уверенность тона, эта милая грубоватость настоящего солдата не служат в наши дни самой лучшей аттестацией для немецкого военного человека? Ведь это просто означает, что он верит в добрые дни, которые придут к нам, верит, что мы еще увидим нашу победу, да, да, этот русский граф — чудесный молодой человек, я сразу увидела, что он из хорошего общества, этот… а, Тольматшев…
Два огонька вспыхнули впереди. Они покачивались по дуге.
— Патруль, — пробормотал Эрих раздраженно. — Так мы никогда не доедем, проклятье…